куда лучше.
* * *
Балалайка бушевала. Кажется, не только я впервые видел хорошенечко разозленного командира «Отеля Москва» — Рита тоже испуганно сжалась в комочек и скукожилась на стульчике. Да и подчиненный Балалайки, огромный «сержант Борис», бочком-бочком переместился от начальства на пару шагов.
Лишь Ченг чувствовал себя в своей тарелке — он вольготно развалился на диване рядом со мной, раскинув руки по спинке, и выстреливал время от времени вверх клубами табачного дыма.
За пятнадцать минут мы с Ритой узнали о себе… не то, чтобы что-то новое, но — много неприятного: отвратительное планирование операции, вопиющее невыполнение приказов, неуставные взаимоотношения до, во время и после выполнения задания, поставили под угрозу всю миссию, на которую были — на минуточку! — затрачены годы работы тысяч людей и миллионы-миллионы долларов…
— А ты… ты чему усмехаешься?! — напустилась Балалайка на Ченга.
— Хотел тебе только напомнить, май дарлинг, что Йоган — не твой боец, а мой. Ага?
— Вот и отлично! Тут как раз находится его непосредственный командир, которому тоже не мешало бы заняться воспитанием личного состава! Он чуть не угробил моего человека! Что в этом смешного?!
Каким бы неприятным ни было последнее обвинение, каким бы несправедливым оно мне не казалось, но следовало молчать в тряпочку… К тому же, если покопаться и поскрести, то — да! — виноват, не уследил.
— Во-о-от… именно над этой реакцией я и усмехался… — Довольно оскалился Ченг.
В следующую секунду в Ченга полетела тяжелая хрустальная пепельница. Но тот лишь отмахнулся от нее, как от мухи — в руках у него как-то оказался пистолет, и Ченг разбил летящую в него пепельницу рукоятью.
Хрустальное крошево засыпало ковер на полу, застучало по голому паркету под письменным столом и под диваном.
— Ну, что ты пылишь… — Ченг спрятал пистолет и примиряюще выставил ладони, глядя в ствол «Стечкина» Балалайки, упершегося в его переносицу. — Все нормально. Живы — здоровы. Даже чуть-чуть поумнели. — Он скосил глаза на меня. — Можешь идти, Гензель. Я тут…
— Младш… Рита. — Балалайка отвела ствол пистолета. — Имей в виду — вечером у тебя торжественная чистка языка хозяйственным мылом. До этого момента — свободна!
— Есть!
Рита вскочила и пулей вылетела из кабинета. Я встал, поклонился и вышел следом. За дверями меня подергали за рукав:
— В «Желтый флаг»… — Чуть (чуть!) смущенно предложила Рита. — Сходим, а?
Вообще-то, с педагогической точки зрения это не совсем правильно. Но — мириться-то надо.
— Пойдем… У боссов под ногами сейчас лучше не путаться.