— До города добрых четыре мили. Он обхватил ее за талию и снял с лошади. С тех пор, как они уехали из Аламеды, он не делал этого, да и вообще не подходил к ней близко.
Как только ноги ее коснулись земли, Кортни сразу же убрала руки с его плеч. Но его руки остались у нее на талии.
— Разве мы не можем поехать в Уэйко? — осторожно спросила она.
— Я не собираюсь устраивать здесь привал, Кошачьи Глазки, — ласково ответил он. — Просто я хочу попрощаться.
Кортни ошеломленно застыла:
— Ты… ты не проводишь меня в Уэйко?
— Я и не собирался этого делать. В городе есть люди, с которыми я не хочу встречаться. И все же я не могу бросить тебя в Уэйко на произвол судьбы.
Мне надо знать, что ты с кем-то, кому я могу доверять. На ранчо «Бар М» есть одна леди, мы с ней друзья, на нее можно положиться.
— Ты оставляешь меня с еще одной своей любовницей ? — изумленно вскричала она.
— Нет, черт возьми! Маргарет Роули — домоправительница Стратона, английская леди, сердечная, добрая женщина.
— Маленькая старушка? — язвительно спросила Кортни.
Чандос не обратил внимания на ее колкость.
— Не советую тебе называть ее так. Однажды, когда я сделал это, она надавала мне оплеух.
У Кортни засосало под ложечкой, и противный комок опять начал подкатывать к горлу. Значит, он бросает ее! Вот так просто — возьмет и уйдет из ее жизни! А она-то надеялась, будто что-то значит для него!
— Не смотри на меня так. Кошачьи Глазки! Чандос отвернулся. Кортни изумленно наблюдала, как он раскладывает костер, сердито ломая ветки и бросая их в кучу. Вскоре костер разгорелся, и пламя осветило его мрачное лицо.
— Мне надо попасть в Сан-Антонио, пока еще не поздно! — решительно сказал он. — У меня нет времени устраивать тебя в городе.
— Тебе и незачем меня устраивать. Мой отец врач. Если он там, его нетрудно будет найти.
— Если он там. — Костер выбрасывал в воздух снопы искр. — А если его там нет, у тебя здесь будет хоть кто-то, кто поможет тебе решить, что делать дальше. Маргарет Роули — хорошая женщина, и она знает всех в Уэйко. Если твой отец там, ей это известно. Так что ты уже сегодня вечером все узнаешь, — ласково проговорил Чандос.
— Я узнаю? А ты? Неужели ты даже не подождешь, пока это выяснится?
— Нет.
Глаза Кортни округлились.
— Ты даже не отвезешь меня на ранчо?
— Я не могу. Там есть люди, с которыми я не хочу встречаться. Но я подожду здесь, пока ты доедешь. Мне надо убедиться, что с тобой все в порядке.
Когда Чандос взглянул на нее, сердце его сжалось от боли, тревоги и смятения. Глаза Кортни блестели: она отчаянно боролась со слезами.