Траск так и не узнает, за что обречен на смерть, если ему не втолковать этого. Нет, он должен узнать, за какие зверства его покарали.
Вытащив кляп изо рта Траска, Чандос отступил на несколько шагов и посмотрел на своего врага. В глазах Траска не было страха. Он даже плюнул, выразив этим свое презрение.
— Краснокожий, — проскрипел Дэйр, — я знаю, ты не убьешь меня. Я слышал, как ты сказал это своей женщине.
— Ты уверен, что не ослышался? Воинственный запал Траска несколько поубавился.
— Чего, черт возьми, тебе надо? Я не трогал эту чертову женщину! У тебя нет причин…
— Женщина здесь ни при чем, Траск.
— Значит, Ромиро был прав? Зачем же ты прикрывался ею?
— Твоим дружкам ни к чему знать о наших с тобой делах. Пусть думают, что я ревнивец, и только. Они удивятся, когда больше не увидят тебя в живых, но им никогда не узнать того, что здесь произошло.
— Черта с два! Они вернутся, и скоро! Они не оставят меня здесь!
Чандос медленно покачал головой.
— Хочешь, поспорим? Это будет последний спор в твоей жизни, Траск. Так вот, я утверждаю, что они уже поняли, что индейцы неподалеку, и в этот самый момент мчатся к границе во весь опор.
— Врешь! — взревел Траск. — Мы не видели никаких признаков индейцев. Может быть, ты их видел?
— Мне их не нужно видеть, я и так знаю, что они здесь. Мы обычно путешествуем вместе. Но на этот раз они держатся на расстоянии от меня — из-за женщины, ибо она боится их.
— И все-таки она едет с тобой, — заметил Траск.
Чандос кивнул.
— Я знаю, чего ты добиваешься, краснокожий! Но Дэйра Траска не так просто запугать. Отсюда до границы рукой подать, никаких индейцев здесь и в помине нет!
Чандос пожал плечами:
— Я не собираюсь тебя убеждать, Траск. Когда они найдут тебя, тогда и узнаешь. Я оставляю тебя им в подарок.
— В подарок? — в ужасе заорал Траск. — Если хочешь убить меня — убей! Или ты не мужчина?
Но Чандос не принял вызов. Разговор с подонком надоел ему.
— Не то чтобы я не хотел убивать тебя, Траск, — сказал Чандос, подходя ближе. — Посмотри на меня! Взгляни мне в глаза! Ты видел их раньше, Траск, хотя это были не мои глаза. Может, ты изнасиловал за свою жизнь стольких женщин, что и не вспомнишь, о какой из них я говорю? — Траск тяжело задышал, а Чандос добавил:
— Вижу, ты вспомнил.
— Это было четыре года назад, черт возьми!
— И ты думал, что время убережет тебя от мести команчей? Знаешь ли ты, что стало с теми, кто был с тобой в тот день?
Траск знал. Лицо его стало белее полотна. Значит, он ошибся, думая, что все кончено и дикари сполна выместили гнев на других.