Шанель усмехнулась, глядя на отца снизу вверх.
— Я так рада, что снова дома. И спасибо тебе за аэробус. Это был замечательный сюрприз.
— Какой аэробус? — удивленно спросил отец.
— Чаллен, я думаю, что мы сейчас должны вернуться в павильон, — поспешно сказала Тедра.
— Какой аэробус? — повторил он, глядя сверху вниз на свою подругу жизни.
— Тот, который мы ей купили. Мы затем и послали ее на Кистран, чтобы она выучилась на пилота. Она же хочет делать что-нибудь полезное…
— Чем ей вряд ли позволит заниматься будущий друг жизни, — спокойно заметил Чаллен. — Ты это учитывала, когда убеждала меня отпустить ее на Кистран?
— Нет, но, очевидно, это учел ты, — проворчала Тедра. — Иначе почему ты согласился?
Усмехнувшись, Чаллен поднес руку к ее щеке.
— И ты спрашиваешь меня об этом, чемар, после того, как сделала все, чтобы получить мое разрешение?
К счастью, пунцовый цвет щек вполне подходил к голубизне чаури и плаща. Плащ в принципе мог быть или белым, или голубым, но сегодня Чаллен удостоил ее чести одеться во все голубое, вплоть до сандалий. Лучше бы он этого не делал, казалось сейчас Тедре.
Она отбросила его руку в сторону, что вызвало смех у Чаллена. Ее смущение было лишь легким наказанием за то, что она купила аэробус без его ведома. Тедра знала Чаллена слишком хорошо и могла теперь надеяться, что этим все и ограничится. Взглянув на Шанель, она увидела, что дочь все понимает. Проклятие! Шанель не хватало только еще одного напоминания о том, что с воинами нелегко иметь дело. И вдобавок девочке прямо сказали, что будущий друг жизни вряд ли разрешит ей летать… Придется отреагировать на это прямо сейчас.
— Разве ты знаешь, чего захочет ее друг? — Глаза Тедры стали похожими на узкие щелочки. — Ты ведь не принял решения, не сказав мне об этом, красавчик?
Обе женщины ждали ответа. Шанель — со страхом, Тедра — с беспокойством, готовая взорваться от ярости, если с ней не посчитались. Дело стало принимать неприятный оборот.
— Если решение принимается, женщина, тебе необязательно знать об этом заранее. Но пока ничего не решено.
Шанель вздохнула.
— Папа, мне нужно поговорить с тобой об этом.
— Не возражаю, но помни: решаю я, а ты должна подчиняться.
Шанель стиснула зубы.
— Я понимаю, но значит ли это, что ты не примешь во внимание мое собственное мнение? Что, если я сделаю свой выбор?
— Надеюсь, я смогу его одобрить. Шанель заморгала глазами.
— Ты хочешь сказать… Ты действительно посчитаешься с моим мнением?
— Ну конечно, керима, — мягко ответил Чал-лен. — А ты думала, что нет?
Безусловно, отец учтет ее мнение. Ведь он любит ее, желает ей счастья. Но здесь все определяет слово «если». Если он сможет признать ее выбор, все будет в порядке. Если же не признает, тогда она столкнется уже с его выбором. Но это все же лучше, чем, как предчувствовала Шанель, отец примет решение раньше, чем она найдет себе кого-то. И вот тут-то и возникнет главное «если». Сможет ли она с этим согласиться?