Когда она вынула из корзины маленький нож, Торп схватил ее за руку.
— Зачем это?
Она подняла на него глаза.
— Придется вскрыть его рану и поискать, что вызывает жар. Хотите сделать это своими руками? — спросила она язвительно. Торп покачал головой, и отпустил ее руку.
Леони промыла нож, потом очень осторожно сняла листья, которыми обложила рану. С помощью ножа она стала исследовать рану и чистить ее. Несколько долгих мгновений стояла полная тишина, и вдруг она в ужасе вскричала.
— Смерть — слишком мягкая кара этому лекарю. — По яростному взгляду Леони Торп понял, что вина за болезнь Рольфа полностью на нем. — Он вынул стрелу, но оставил в ране попавший со стрелой обломок звена кольчуги.
Она медленно и осторожно извлекла его, потом продолжила чистить рану Когда наконец пошла чистая кровь, она благодарно вздохнула. Теперь, очистив рану, она обработала ее своим снадобьем.
Наконец она выпрямилась и посмотрела на Торпа, но беспокойства в ее глазах больше не было.
— Кровь должна сочиться из раны до тех пор, пока жар не спадет — тогда мы узнаем, что болезнь его оставила. До тех пор я не стану зашивать рану. От этого он еще больше ослабеет, но я не рискую остановить кровотечение до тех пор, пока не буду убеждена, что рана очистилась. У меня есть укрепляющие снадобья, чтобы помочь ему справиться с лихорадкой и восстановить силы. — Торп кивнул, и она продолжала:
— Еще я дам ему кое-что от боли. — Он ничего не ответил, и Леони спросила:
— Вы позволите мне остаться и следить за его состоянием, чтобы делать то, что будет нужно?
— Опасность миновала? — тихо спросил Торп.
— Думаю, что да.
— Тогда оставайтесь, госпожа.
— Если он придет в себя и поймет, что я здесь, ему это может не понравиться.
— Пусть не понравится, — упрямо ответил Торп; он преисполнился благодарности и его не заботило, что Рольф подумает.
— Хорошо. — Леони вздохнула. — Но прошу вас не говорить ему, что я сделала.
— Но почему?
— Не хочу, чтобы он расстраивался, пока будет выздоравливать. Пусть считает, что его вылечил лекарь, как ему и подобало.
— Я не стану лгать Рольфу.
— Вам не придется лгать. Просто ничего об этом не говорите. Я постараюсь уйти до того, как он очнется.
К концу следующего дня, когда она перевязывала его рану, сведя вместе ее рваные края, глаза Рольфа открылись и их взгляды встретились. Лихорадка изнурила его, лицо было покрыто густой щетиной. Выглядел Рольф ужасно, и, когда он заметил Леони, его глаза потемнели от гнева.
Она не произнесла ни слова, а довела дело до конца и ушла. Торп, спавший в кресле возле очага, проснулся, услышав, как дверь закрылась. Он подошел к кровати.