Интервью с Рейджем
На следующий день после интервью с Рофом в той реке, я покинула дом Ривенджа примерно в пять. Я рада, что провела там ночь. Роф и Бэт, Фьюри с Кормией и Избранные – замечательная компания для времяпровождения, и после нескольких часов разговоров я спала словно младенец… доказательство того, что король был прав, впрочем, как и всегда: интервью с Братьями пройдут лучше, ведь теперь я не буду полумертвой после долгой поездки.
Дорога на автомобиле через горы Адирондак в Колдвелл была приятной. Северное шоссе – одно из моих самых любимых, оно проходит через горы, в которых в детстве я часто отдыхала летом. Листва уже миновала свой «осенний пик», но неровные посадки леса по обе стороны дороги по-прежнему купались в красных, золотых и зеленых цветах, переливающихся на солнце, словно драгоценные камни.
Управляя арендованным автомобилем, я думала, насколько сильно Братья изменились по сравнению с тем, что было три осени тому назад, когда начались их истории. В смысле… столько потерь и приобретений. Столько взлетов и падений. Я помню ту первую встречу, в гостиной Дариуса, сразу после его смерти… а потом представила, как они выходят из леса, чтобы вернуть Фьюри в свои ряды, в конце «Священного любовника». Столько перемен, хороших и плохих.
Я встречаю Фритца на парковке «Мариот» в Олбани. Он ждет меня в Мерседесе и, закрыв арендованный Форд Эскейп, я сажусь на заднее сиденье S550, и дворецкий везет меня на юг, по меньшей мере, час. Он очень разговорчив, и мне нравится его голос: с легким акцентом, как у Мариссы, и с жизнерадостным темпом, напоминая концерт Моцарта.
Я понимаю, что мы приближаемся к месту назначения, когда Фритц поднимает перегородку и включает внутреннюю связь.
Когда мы, наконец, подъезжаем к особняку, ночь только начала опускаться, и я рада тому, что включено освещение во внутреннем дворике, потому как Фритц поднимает перегородку, и теперь мне все видно. Он паркуется между Ауди Бэт и железно-серой Каррера 4S Зи. С другой стороны от Порше стоит незнакомый мне черный Хаммер, без капли хрома… даже диски черные. Без пояснений Фритца я понимаю, что машина принадлежит Куину. Машина резвая и, без сомнений, полезная в бою, но, блин, к своему стыду автомобиль оставляет за собой гигантский след углерода.
Фритц подтверждает мое невысказанное умозаключение относительно владельца Хаммера, и, проходя мимо, я вижу, что на новеньком капоте джипа виднеется вмятина… размером с человеческое тело. Принюхавшись, я ощущаю что-то сладкое, вроде детской присыпки. Это напоминает мне, что «мальчики» - теперь новоиспеченные солдаты, и без причины мною овладевает ностальгия.