— А вдруг я переступлю границу и скажу что-то неуважительное? — не удержалась она от вопроса.
— Ну, я шлепну тебя по заднице, разумеется. Это единственное средство, к которому я могу прибегнуть, имея дело с парнем твоего возраста. Но такая мера не потребуется, я полагаю. Я прав, Джордж?
— Да, сэр, наверняка не потребуется, — выдавила она, одновременно напуганная и рассерженная.
— Тогда подойди и закончи бритье. И постарайся быть поаккуратней.
— Если вы… будете молчать, мне будет легче сосредоточиться, — весьма уважительным тоном предложила она. Капитан надменно поднял бровь. — Вы же сами говорите, что я могу откровенно говорить, — сердито пробормотала она, снова берясь за бритву. — И если так, то я скажу, что мне страшно не нравится, когда вы так делаете.
К одной брови присоединилась другая, но теперь лицо Джеймса выражало уже удивление.
— Когда я делаю что?
Джорджина помахала в воздухе бритвой.
— Когда вы вот так презрительно поднимаете брови.
— Господи, парень, ты меня прямо-таки потрясаешь своими словами.
— Вы считаете это смешным?
— Я думаю, дорогой мальчик, что ты понял меня слишком буквально. Говоря о том, что ты можешь высказываться откровенно, я не думал, что у тебя хватит глупости критиковать своего капитана. И тут ты переступил границу дозволенного. Надеюсь, что ты и сам это понимаешь.
Джорджина и в самом деле понимала. Просто хочется знать, насколько далеко ей позволено заходить. Очевидно, не слишком далеко.
— Простите, капитан.
— Я думал, мы уже договорились о том, что ты должен смотреть мне в глаза, когда извиняешься… Вот так-то лучше… Значит, ты ненавидишь меня?
Проклятие, этот вопрос не нравился ей даже больше, чем взлет бровей…
— Мне кажется, что в моих интересах лучше не отвечать на этот вопрос, капитан. Джеймс рассмеялся.
— Отлично сказано, Джордж! Ты способен извлекать уроки, это несомненно.
При этом он хлопнул ее по плечу. От неожиданности Джорджина едва не повалилась к нему на колени, и Джеймс подхватил девушку, не дав ей упасть. Они фактически обнимают друг друга, но в эти мгновения, даже если бы корабль стал тонуть, они этого не заметили бы. Это длилось лишь несколько секунд, после чего они отпустили друг друга.
Делая вид, что ничего не произошло, хотя его выдавал чуть дрогнувший голос, капитан сказал:
— Мои бакенбарды подросли, наверное, на целый дюйм после того, как ты начал бритье, Джордж. Искренне надеюсь, что ты поднатореешь в этом деле, пока мы доплывем до Ямайки.
Под впечатлением происшедшего Джорджина даже не смогла ответить. Она молча поднесла бритву к виску и стала подбривать там, где еще не успела. Сердце ее бешено колотилось, и неудивительно. Она чуть не перелетела через его ноги и едва не врезалась головой в стол. Этим все и объяснялось.