В душе царила та же темнота, только вместо звезд были слезы — черные, липкие, прожигающие пространство косыми полосками.
Как, оказывается, легко послать все к черту. И как тяжело, если пожелание внезапно сбудется. Особенно, если ты не готова это все отпускать.
Рене проклинала тот миг, когда эмоции взяли верх, и она прогнала Берта, наговорив немало обидных слов. Она не хотела, чтобы он уходил. Не хотела…
Она не представляла, как будет жить без него…
Рене подняла дрожащую ладонь и прислонила ее к опознавательной панели.
— Маркус! — позвала она, увидев, как на панели замигала лампочка, — Впусти меня, Маркус!
— О, — воскликнул Маркус, распахивая дверь, — Так скоро?
Он бегло окинул ее взглядом — с ног до головы. Рене знала, что на щеках у нее — алые пятна, на лбу — мелкие бусинки пота, и что больше всего она сейчас напоминает паровой котел, готовый вот-вот взорваться. Но Маркус только улыбнулся — немного грустно, и дотронулся до кончиков пальцев.
— Ты что — бежала?
Рене кивнула и виновато улыбнулась. Она совсем забыла, что бегать по коридорам станции запрещено. Однако мысли ее были заняты совершенно другим. Да и что такое запреты, когда…
— Как дела? Есть новости? — спросила она и облизнула пересохшие губы.
Маркус заворожено следил за каждым ее движением. Рене заметила его взгляд и покраснела. Маркус мотнул головой, словно стряхивая с себя наваждение, и отвернулся к мониторам.
— Пока нет, — с деланным равнодушием ответил он, — Надеюсь, в центр не пришлют штраф за превышение скорости передвижения по станции?
Рене не была уверена — шутит ли он или говорит всерьез, однако не стала зацикливаться на этом. Она поискала глазами стул, подошла к нему и с облегчением опустилась на мягкое сидение.
— Хочешь чего-нибудь выпить? Сока, например?
Рене покачала головой и уставилась на мониторы. Словно могла увидеть что-то такое, что упустил Маркус. Мониторы были безлико-темными и не показывали ей ничего, кроме далекой россыпи звезд.
— Ты думаешь? — начала Рене и запнулась. Вопросов было слишком много, чтобы сформулировать в один-единственный, но самый важный.
Маркус посмотрел на нее с пониманием, однако сказать что-либо не успел.
Створки боковой двери разъехались, пропуская в помещение двоих в форме. Рене вздохнула. Маркус вздрогнул и вцепился костяшками пальцев в спинку кресла, в котором только что сидела Рене.
— Привет, пап, — слабо улыбнулась Рене и поднялась навстречу вошедшим.
— Какого черта ты здесь делаешь? — недовольно буркнул полковник Улисс.
Рене и не ожидала иной реакции.
Девушка немного смутилась, но лишь на мгновение. В конце концов, она имеет право знать, что происходит. Гораздо больше прав, чем кто-либо в этом центре. Она выпрямилась и с вызовом посмотрела прямо в глаза вошедшего.