— Не понимаю почему. Ведь тогда он тут же поцеловал бы тебя.
— Ничего подобного! Этот человек сутра до вечера только и думает, как бы мне досадить и побольше обидеть. Как он будет злорадствовать и издеваться надо мной, если узнает, что мне, возможно, хочется его поцелуев.
— «Возможно»? Ты сказала вполне определенно.
— Я совсем запуталась. Ладно. Начнем думать сначала.
В последние дни дискуссии Меган со своим внутренним голосом больше раздражали ее, чем помогали. С тех пор как Девлин с его прозрачными намеками разжег любопытство Меган, ее здравый смысл начал отступать, а внутренний голос постепенно утратил всякую осторожность. Любопытство ее было настолько непреодолимым, что девушка решила дать ему выход хотя бы частично.
Меган хотелось снова пережить приятное ощущение, которое она испытала, целуясь с Девлином, и все остальное. Остальное было окутано завесой неизвестности, но Меган решила рискнуть и приподнять ее — когда-нибудь. Это отнюдь не означало, что ее здравый смысл потерпел окончательное поражение; девушка отчетливо сознавала, к чему могут привести поцелуи, о которых она мечтала, — к любовным утехам, в результате которых девственницы лишаются невинности. И тем не менее ей очень хотелось узнать, как все это начинается и как кончается. То, что происходит между началом и концом, интересовало ее гораздо меньше. Несомненно одно, решила Меган: необходимо установить границы того, чему она хочет научиться у Девлина, и остановить его прежде, чем она узнает слишком много.
— Кажется, люди называют это каким-то специальным словом, и не очень хорошим.
— Я его не знаю.
— Нет, знаешь. Просто тебе стыдно в этом признаться.
— Что-то в последнее время мы заговорили по-иному.
— Не правда, но ты почти не принимаешь в расчет чувства Девлина, а главное, его намерения. Ты непременно должна выяснить, что у него на уме и каким образом он намерен победить тебя. А вместо этого ты уже решаешь, когда тебе нужно будет его остановить. И остановиться самой.
— Это потому, что мне хочется изведать кое-какие ощущения, прежде чем я выйду замуж. А уж будучи замужем, я познаю все остальное. И на этом закончим.
Когда в тот же вечер Меган направилась в конюшню, ее все еще продолжали терзать сомнения. Девушка разрывалась между непреодолимым желанием поучиться у Девлина умению целоваться и страхом перед тем, что ожидает ее в том случае, если она чрезмерно увлечется этими уроками. Меган то замедляла шаги, стараясь оттянуть посещение конюшни до той поры, когда Девлин запрет дверь и уйдет спать, нарушив тем самым ее планы, то начинала спешить, боясь опоздать… Когда она увидела Девлина, который верхом на Цезаре выезжал из конюшни, для нее это было полной неожиданностью.