— Я никогда не считала тебя глупцом, Кристофер Мэлори, и нечего притворяться болваном! Можно подумать, ты ничего не понимаешь!
— Прошу прощения? — сухо обронил он.
— Ты ясно слышал каждое слово, — отрезала девушка. — И я тебя не прощаю!
— Это просто оборот речи. Мне и не нужно твое прощение. Если я и сказал что-то не то… будь я проклят, если знаю, что тебя так взбесило. Почему бы тебе не сказать прямо, что тебя так взволновало, и тогда возможно — возможна, заметь, — я извинюсь.
Девушка залилась краской бешенства.
— Я беру назад свои слова, гаджо! Ты дурак! — И решительно шагнув к нему, добавила:
— Прочь с дороги! Я возвращаюсь домой!
Но Кристофер не подумал подчиниться, лишь схватил ее за плечи и сжал, едва удерживаясь, чтобы не встряхнуть хорошенько строптивицу.
— Ты никуда не пойдешь, пока не объяснишься. Ты обязана это сделать.
Чудесные кобальтовые глаза полыхнули синим пламенем.
— Я ничем тебе не обязана после того, что ты наделал!
— Но что я наделал?
— Не только позволил этим людям оскорблять меня, но и преспокойно последовал их примеру. Как ты посмел говорить со мной подобным образом? Как мог?
Кристофер терпеливо вздохнул.
— Это мои ближайшие друзья, Анастасия. Неужели думаешь, что я не горжусь тобой? Не почту за честь показать им тебя?
— Показать? Я не кукла. Не игрушка. Ты меня не купил. И я не твоя любовница!
— Черта с два! — рявкнул он, но тут же осекся и свел брови:
— И не говори, что я забыл попросить тебя вчера ночью! Ведь я за этим и явился в табор! Ты, конечно, согласилась, иначе не была бы здесь!
— О, ты просил, — разъяренно прошипела она. — И вот мой ответ.
В комнате эхом отдался звук второй пощечины. На этот раз он побагровел, но не от боли. Его захлестнул гнев.
— Больше ты не посмеешь ударить меня! Я ничем не заслужил подобного обращения! С моей стороны было вполне естественно предположить, что ты согласилась пойти ко мне на содержание, особенно еще и потому, что я проснулся и обнаружил тебя обнаженной в моей собственной постели! И к тому же ты согласилась. Я отчетливо помню, как сама призналась в этом сегодня утром. На что же ты согласилась, черт возьми, если не на это?!
— Если у тебя такая хорошая память, может, заодно и вспомнишь, как я утверждала, что есть всего один способ получить меня! Вот он, мой ответ! Я тебе не любовница, а законная жена!
— Черта с два! — снова взревел он.
Очевидно, он выглядел таким насмерть перепуганным, что она ринулась мимо него к двери. Наверное, именно потрясение было причиной того, что он не бросился за ней. Он просто поверить был не в силах, что даже в смертельно пьяном состоянии способен настолько принизить свое происхождение и попрать законы общества. Маркизы не женятся на простых цыганках… ну, пусть и не совсем простых, но все же цыганках, пусть наполовину… нет, это просто немыслимо!