— Разрешите, господин комендант?
— Да, — ответил Милославский, не поднимая головы.
Нечипорчук приблизился, произнес подобострастно:
— С приездом, господин комендант. Как изволили съездить, в полном ли здравии?
— А, господин Нечипорчук. Что нового?
— Жизнь течет без перемен. В лагере тихо, спокойно.
Он еще что-то хотел сказать, но в кабинет без доклада вошли два немецких офицера. Один седоватый, в форме полковника, а второй — лейтенантик, совсем мальчишка, но с весьма самодовольным видом.
— Полковник Ульрих фон Шеффер, представитель военного командования, — отрекомендовался старший, остановившись в двух шагах от стола.
Лейтенант отошел в сторону, вытянулся, как на смотру.
— Извините, господин полковник, я не совсем понял: представитель какого именно военного командования?
— Уточняю. Из ведомства Уполномоченного по вопросам, связанным с размещением союзных оккупационных войск, господина Теодора Бланка.
— Бывший обер-лейтенант германской армии, — представился Милославский, — комендант лагеря перемещенных лиц.
— Вы в каких частях служили, герр Милославский? — Голос полковника заметно подобрел.
— В управлении полиции безопасности.
— Тогда вы неточно назвали свое звание.
Константин Витальевич чуть поколебался, но все же выговорил: — Оберштурмфюрер СС Милославский.
Полковник рассмеялся.
— Я полагаю, господин оберштурмфюрер СС, что наступает время, когда можно будет не стыдиться своих заслуг и званий. Где служили? Простите за повторение вопроса.
— В Одесской команде, а позднее в управлении Шталага VIII-А. Прошу присесть, господин полковник. Это мой секретарь, — комендант указал на Нечипорчука, — думаю, он не помешает нашей беседе?
— Вы своих помощников знаете лучше, вам и решать... — ответил полковник, устраиваясь в кресле.
— Эрвин, — обратился он к лейтенанту, — вы можете присесть.
— Чем могу быть полезен, господин полковник? — спросил Милославский.
— Я очень сожалею, господин Милославский, если мое сообщение несколько огорчит вас.
— Слушаю...
— Мне поручено объявить вам, господин оберштурмфюрер СС, — в голосе полковника прозвучала едва уловимая ирония, — что лагерь «Пюртен-Зет» закрывается...
— Как? — комендант вскочил с прытью, несвойственной его возрасту.
Полковник тоже поднялся.
— Да, принято решение о закрытии лагеря «Пюртен-Зет».
— Кем принято это решение?
— Ведомством, которое я имею честь представлять, господин комендант.
— Такое решение может принять либо управление Верхнего комиссара по делам беженцев при Организации Объединенных Наций, в ведении коего находится лагерь, либо американская военная администрация.