— Эк тебя угораздило! Я думал все твои приключения позади.
— Я тоже так думал. Патруль решил иначе.
— Ты ж в хламину надрался, окно машины разбил. Неудивительно. Скажи спасибо, что по почкам не надавали.
— Спасибо. — Он скривился, допивая микстуру.
— Найди себе футболку и джинсы. А то уже весь салон провонял…
— Не гони, можно подумать ты меня первого оттуда забираешь.
Данька купил у первого попавшегося таджика джинсы и футболку. Вернувшись к машине, переоделся.
— Все равно этот запах… жесть. Отвези меня в баню какую-то… или на пляж. Отец не дурак, унюхает — все поймет. А мне сейчас ссориться с ним никак нельзя.
* * *
К обеду основные проблемы были решены. Взяв у родителей запасные ключи, он смог отпереть двери. Войдя в квартиру, Данька поморщился — в воздухе витал отчетливый запах алкоголя. Дальнейшие действия были делом техники. Дэн сопровождал его до штрафплощадки, и лишь там они распрощались, пожав друг другу руки.
Еще полдня ушло на замену стекла. К вечеру он чувствовал себя совершенно разбитым, и, так и не решив, что делать дальше, упал спать.
Утро началось с летучки на «Сигме», проблемы фирмы захватили его, хотя от воспоминаний о произошедшем уйти все равно не удалось. Мысли о ней периодически заставляли отвлекаться от срочных дел, не давая сосредоточиться.
В обед он все-таки набрал ее номер, чтобы узнать, что «абонент» вне зоны действия сети. Зло перекривил запись автомата: «Абонент находится…». Как всегда не вовремя, закрались подозрения. Например, что у нее теперь, возможно, новый номер. И этот новый номер знает Вадим. Ну а почему нет? Это вполне в его стиле. Ведь после непонятного исчезновения без объяснения причин Даша приехала домой с ним. При этом воспоминании он ощутил жгучую злость, и звонить передумал.
Но на следующий день его не отпускало смутное беспокойство. Никак не удавалось сосредоточиться на рабочих вопросах, и потому, махнув рукой на текущие проблемы, Данил решил съездить по знакомому адресу. Выяснить, к чертовой бабушке, раз и навсегда. Впрочем, это надо было сделать сразу, но в тот момент он слегка офигел… Хорошо, еще, не учудил чего похуже разбитого стекла в машине. А, может, и нехорошо. Может, надо было вломить хорошенько этому уроду…
Дверь никто не открыл.
Осталось последнее — позвонить одной из ее подруг. Где-то у него записан телефон Инны.
Голос ее был удивленным, но не более. Выслушав Данила, она вздохнула от досады (ему даже показалось, застонала):
— Данька, она уехала.
«Точно, она что-то такое говорила…»
— Надолго? Далеко?
— Да.
— Что — Да?
— Надолго и далеко.