Жаклин садится в лимузин, Риз переводит внимание на меня и сразу переходит к делу:
– Нам нужно поговорить, дорогая. Поехали, поужинаем.
Уверена, она отвезет меня к матери, и тогда ссоры не избежать. Нет, так не пойдет.
– Прости, тетя, но я не поеду.
– Почему, Кэти?
– Я готова на диалог, только здесь… или в здании, – оглядываюсь на небоскреб.
– Ты все еще злишься? – спрашивает Риз.
Я молча отвожу взгляд.
– Дорогая, ты слишком строга к своей матери. – Неужели?
– Я просто не хочу ее видеть, – опускаю голову и смотрю на сцепленные пальцы. – Пока не хочу…
– Понимаю, но… – она нерешительно мнется, – Шэрил хочет забрать тебя в Мемфис.
О, какая «неожиданность»!
– Зачем? Я улечу в августе, как и планировала. К началу учебы.
Тетя долго и недоверчиво глядит на меня. Небось пытается понять, вру я или нет.
А я вру.
Я ведь не знаю, вернусь ли я вообще домой. Я ничего не знаю, потому что внезапно моя жизнь стала зависеть от ее сына.
Наконец, Риз делает глубокий вдох, словно испытывает облегчение.
– Шэрил улетает завтра утром. Если надумаешь попрощаться, то обязательно позвони, хорошо?
– Да, – коротко отрезаю я.
– Мне пора, – она наклоняется и целует меня в щеку, – тебя подвезти?
– Нет, спасибо. Я пройдусь.
Риз неохотно уступает мне и без лишних вопросов садится в «Мерседес».
Когда ее автомобиль встраивается в общий поток машин, я кладу ладони на колени и почти складываюсь пополам.
Боже, какое лицемерие!
Она знает, что я сплю с ее сыном, но не может это озвучить. Хочет выпроводить меня в Мемфис, но руками моей матери, притворяясь при этом доброй феей, хотя на деле является злой ведьмой.
Мне становится тошно.
До каких пор люди будут разочаровывать меня?
Распрямив спину, я включаю плеер и плетусь в сторону метро.
Из наушников льется 3 Doors down[44] «Здесь без тебя». Очень вовремя. Я как раз собиралась застрелиться где-то между Таймс-Сквер и Бродвеем.
Мысли беспорядочно мечутся: Роберт и я, Джейсон и наркотики, тетя и я, мама и я, тетя и Жаклин. Меня и впрямь вот-вот стошнит прямо напротив «Бургер-Кинг».
Нервы ни к черту!
В подземке на меня наваливается такая усталость, что я с трудом передвигаю ноги. Может, некоторые люди просто созданы для самобичевания? Может, в этом смысл их бытия?
Задаваясь этими бессмысленными вопросами, я прохожу через турникет и сажусь в вагон.
* * *
Видок у меня сегодня тот еще. Лицо как после садомазохистской вечеринки, где мне досталась роль сабмиссива. Не знаю, откуда такие ассоциации. Неужто крыша окончательно съехала? К тому же я опоздала на целых полтора часа. Уснула под утро и не услышала будильника.