— Это правила Кайилиаука?
— Нет. Это правила краснокожих.
— Тогда, — усмехнулся я, — получается, что только небольшие группы белых могут пойти в Прерии верхом, большой группе придётся передвигаться пешком, и они окажутся во власти жителей той местности.
— Точно, — подтвердил он мой вывод.
Двух рабынь с повязками на глазах и со связанными за спиной руками, впихнули в комнату. Надсмотрщик, держа их за руки, подвёл к нам, и затем, по указке моего собеседника, заставил встать на колени на желтую линию, перед, до настоящего времени стоявшей первой девушкой каравана. Обе явно были напуганы. Это были Джинджер и Эвелин.
— Кому нас продали? — простонала Джинджер.
— Куда нас привели? — спросила Эвелин.
Надсмотрщик ткнул Джинджер ботинком в бок, так что она упала на пол. Потом взял Эвелин за волосы левой рукой, а правой отвесил ей две пощёчины, наотмашь сначала ладонью, а затем тыльной стороной руки, от чего на губах девушки появилась кровь. После чего, вновь поставил обеих на колени, на жёлтую линию.
— Простите нас, Господин, — взмолилась Джинджер.
— Простите нас, Господин, — повторила Эвелин.
Я быстро добавил Джинджер и Эвелин к каравану, используя предметы, подаваемые моим товарищем.
— Последние три из них, вместе, — посчитал надсмотрщик, — тянут на десять девять. Оставшуюся приведут через пару енов.
Я видел, как монеты перешли из рук в руки.
Маленькие запястья Джинджер и Эвелин были безжалостно стянуты верёвками.
Через пару енов, как надсмотрщик и предположил, рыжеволосую варварку ввели в помещение.
— А она — красавица, — сказал я парню в широкополой шляпе.
— Что верно, то верно, — согласился он, — но самое главное, это тип женщины, к которому она относится. Она станет великолепной рабыней.
Спотыкающуюся девушку подтащили к каравану, и грубо толкнули вниз, на колени, туда, куда указал её новый хозяин, во главу каравана. К её ужасу, ей пинком, раздвинули колени. Ей подбородок задрали вверх, и через мгновение она была пристёгнута на цепь, вместе с другими рабынями.
Я посмотрел вниз на рыжеволосую. Новый хозяин девушки поднял её волосы, показывая их мне.
— Вот это уже достаточно, чтобы заплести, — похвалил он.
— Если кто-то захочет это сделать, — поправил я. Сам я предпочитаю видеть рабынь с длинными, распущенными волосами, в крайнем случае, скрепленными, сзади, лентой или шнурком.
Он позволил волосам упасть, вниз на спину.
— Она принесла бы хорошую цену, — заметил я, — почти на любом рынке, с которым я знаком.
— А я смогу получить за неё пять, шкур желтого кайилиаука, — пояснил свои планы мужчина.