- Я удивлена, что вы сами ввязались в это дело, которое к вам не имеет отношения. - Затем она высказала догадку:
- И ведь вам за это не платят.
Он не отрицал, сказав:
- Я поклялся Киркбургу. И лорд Гилберт...
- Не имеет на него никакого права, так же как и я, - выпалила она, как будто это сорвалось у нее в раздражении. Затем притворилась удивленной. - Не может быть, чтобы вы не знали. Без наследника от моего союза с лордом Годвином все наследует его брат. Он теперь лорд Киркбурга и несомненно удивляется, что же произошло с воинами его брата, людьми, в которых он нуждается для восстановления крепости. Конечно, я не понимаю, почему мужчины предпочитают войну мирному строительству, но, очевидно, это так, как раз вы здесь, а не там.
Он молчал некоторое время. Было похоже, что он потерял дар речи. Потом складка, достойная самого лорда Уоррика, прорезала его переносицу.
- Почему вы говорите мне это, леди?
То, что она вспомнила Уоррика, подсказало ей ответ.
- Я не хочу умирать, но мой сводный брат не слушает меня. Он одержим идеей убить Фулкхеста, и неудивительно, так как Фулкхест поклялся разорить его. Однако Гилберт не знает этого человека так хорошо, как узнала его я, будучи в плену. Вы легко возьмете его замок, да, но вы никогда не выйдете оттуда живыми, также как и я, так как Гилберт тащит меня туда.
- Вы не понимаете, леди. Мы возьмем заложников, собственных дочерей лорда.
- Вы думаете, что для этого воинственного лорда дочери имеют какое-то значение? План Гилберта сработал бы против любого другого человека. Но этот лорд не беспокоится ни о своих дочерях, ни о ком-либо другом. Он пожертвует ими без малейшего сожаления, также как и своими людьми в замке. Он осадит свою собственную крепость, но не предложит никаких условий, не примет никаких соглашений. Все, о чем он думает, - только месть. О, этот северный дракон поклялся, что никто не перейдет ему дорогу без отмщения.
- Что, если вы ошибаетесь?
- Что, если я права? Вам разве обещано что-то такое, ради чего стоит идти на страшный риск?
- Вы думаете, что я отвращу вашего брата от этой, может быть, и безумной цели?
Она отошла с ним в сторону, и другие с любопытством поглядывали на них, гадая, о чем они могут говорить. Почему эти мужчины так недоверчивы? Ладно, нужно пойти на хитрость.
- Гилберт не послушает и вас, если узнает, что то, о чем вы говорите, исходит от меня. И он не поблагодарит вас за эти хлопоты. Затем она вздохнула, как бы опомнившись. - Извините меня. Я не должна была говорить вам о своих страхах, просто я думала, вы можете спасти себя и кого-либо из ваших друзей, поскольку это не ваша война, и вы не обязаны быть здесь. Я думала тогда просить вас, чтобы вы взяли меня с собой, если решите уехать, но теперь я осознаю, что вы не можете мне в этом помочь. Воины Гилберта остановят вас. Может, мне все же удастся убедить его послать меня в Эмбрей. Да, попробую.