Голос его был чертовски спокоен, он раздирал ее обнаженные нервы.
— Она… омерзительна!
— Зато эффективна!
Это был не вопрос, а утверждение. Но Тедре было уже все равно. Ей потребовалось невероятное усилие воли, чтобы просто услышать его слова сквозь затуманенное сознание. Комментировать их было еще труднее…
— Хватит, Чаллен! Я… я прошу прощения.
— Это хорошо, но за что ты просишь прощения?
— За то… за все… за все, что ты хочешь.
— Ты какая-то чудная, женщина! Может, все-таки вспомнишь, за что ты заслужила наказание? Тедра и не забывала этого, но вслух сказала:
— Я не могу думать. Я не выдержу больше! Чаллен, нy пожалуйста…
Тедра осеклась, задохнувшись. Она еще не готова была просить варвара о том, чтобы он взял ее. Как бы ей хотелось убить его! Она все отдала бы за возможность сразиться с воином сейчас, в ее арсенале было много разных способов, позволяющих справиться с ним, даже со связанными руками. Но честь Тедры приказывала ей терпеть и повиноваться.
Женщина начала всхлипывать, когда в игру вступили его большие пальцы: один похлопывал по ее ставшему твердым соску, другой — по такому же твердому бугорку сверхчувствительной кожи у нее между ног. Но когда всхлипывания перешли в рыдания, ее мучитель убрал пальцы. Тело Тедры кричало и просило, рыдания не прекращались. Она знала: только время спасет ее от этой пытки желанием, которую устроил ей варвар. Уж он-то точно не спасет.
Теперь Чаллен обвил женщину своими ручищами, вроде бы для ее же удобства. Но Тедра уже не ждала от варвара ничего хорошего, она была уверена, что он даже не извинится за содеянное.
— Что значит это твое «крутить шуры-муры»? Если он таким образом пытался отвлечь ее от слез, то маневр удался.
— Это старинное кистранское выражение. Оно означает заниматься глупостями, но вместе, к обоюдному удовлетворению. То, что ты сейчас делал, нельзя так назвать.
— У моих действий была другая цель, — отозвался варвар. Помолчав, он вздохнул: — Ты недостаточно наказана, керима.
— Ты ждал от меня слов мольбы? — горько спросила Тедра.
— Было бы очень приятно их послушать.
— Я ненавижу тебя, — сказала она, икнув. Чаллен засмеялся:
— Разве воин не может подразнить свою женщину?
Он что, серьезно?
— Я не твоя женщина. Я просто твоя служанка на месяц. И предупреждаю тебя, воин: как только этот месяц окончится, я убью тебя!
— Вот теперь я слышу слова женщины, наказанной как следует. Решительно, ты исправляешься! В тебе появляются женственные черты.
Что за чушь он несет! Тедра повернулась, чтобы посмотреть на варвара.
— Я сказала, что убью тебя, и ты называешь это женственностью?