В голове Бонни тут же пронеслось несколько эффектных вариантов побега – броситься к лестнице, забежать в какой-нибудь кабинет с телефоном, – однако все они имели один и тот же недостаток: в коридоре было слишком много народу.
– Как дела? – спросил Кэл радушно, будто встретил давнего приятеля, тряся руку Кевина.
– Я не расслышал вашу фамилию.
– Он ее не называл. – Бонни решила принять участие в разговоре, чтобы помочь грабителю выкрутиться. Она знала, что преступникам нужна альтернатива. А вот когда они чувствуют себя загнанными в угол или припертыми к стенке, тогда могут начаться крупные неприятности. – Можешь не называть, Кэл, но если назовешь, приготовься сгинуть в ворохе рекламных листовок по кредитам и заявлений на открытие кредитных карт. – Бонни пришлось перейти на «ты» – ведь для Кевина Кэл как-никак ее друг, – однако это получилось у нее на удивление легко.
Бонни посмотрела на Кэла и поймала его озадаченный и даже слегка любопытный взгляд. Прошла секунда, прежде чем он вяло пожал плечами и сказал:
– Так я уже и так в списке для рассылки.
– Точно. Я и забыла. – Стараясь не делать лишних жестов, чтобы не привлекать к себе внимания, Бонни спрятала руки за спину. – Мы любим наших потенциальных клиентов, но еще сильнее мы любим тех, кто уже… стал… чем-то большим. – Она почувствовала под рукой джинсовую ткань и долю секунды ощупывала ногу под ней… во всяком случае, она надеялась, что это нога! В следующее мгновение она сжала руки в кулаки и убрала их из-за спины. – Все, нам пора. Пока, Кевин.
– Рад был увидеть тебя, Бон. Не будь со мной такой чужой.
Кэл едва не бежал, чтобы догнать ее.
– Эй! Эй! Притормози. Я не позволю ему укусить тебя.
– Потому что сам собираешься укусить меня? Если укусишь меня, можешь сразу пристрелить и покончить со всем этим – ведь я знаю, мерзавец, из-за чего идут на изнасилование.
– Изнасилование?
– Из-за стремления властвовать, из-за унижений и из-за… маленьких, крохотных членов, но ты не дождешься от меня желаемой реакции. Что бы я ни почувствовала, я все равно тебе ничего не покажу. И… и пистолет, между прочим, больше меня не пугает. В нем только пять или шесть пуль, и когда они закончатся – а они закончатся, – тебе конец. Я дам показания…
– Тихо. – Резкая боль в руке, стиснутой его пальцами, и сердитый тон вынудили Бонни мгновенно замолчать. Подняв голову, она увидела, что его глаза потемнели, а взгляд стал жестким. – Я никому не причиню вреда, если меня к тому не вынудят, ясно? И я никого не насилую. Не понимаю, какая муха тебя…
– Я убрала руку за спину и случайно прикоснулась к твоей ноге.