– Я отлично себя чувствую! И вообще…
– И вообще, – тут же активизировался пожарный, – с этой гражданочки мы еще показания не снимали…
– Я не помню ничего, – отмахнулась я, – была не в себе. И не помню, где и была-то. Просто пришла посмотреть, что вы тут делаете…
Мой чистый, ухоженный вид говорил сам за себя, так что больше ко мне не приставали. Артур снял с себя куртку и накинул на меня, показав в сторону нашего домика. У него было мерзопакостное настроение, так что я решила не усугублять. Промолчала, что поверх Фаининой шубы из шкурок нерожденных ягнят его куртка смотрится лишним аксессуаром. Я догадалась, что этот жест он произвел инстинктивно – на уровне подсознания защитил свою женщину от холода. И ничего, что она в шубе и куртке, а он теперь в одном пуловере…
Какой благородный мужчина!
– Замерзнешь! – возмутилась Фаина, глядя на Давыдова, и…
Она сняла с Дуло дубленку и накинула на плечи пасынку.
– У вас что здесь, – не понял пожарный инспектор, – эстафета передачи верхней одежды?
– Да, – возмутилась Марина, глядя на все эти трогательные отношения, – не пора ли нам всем перейти в дом?! Декабрь все-таки, явно не лето!
– А конюшня? – простонал Костик.
– Ребята делают, что могут, – вздохнул инспектор.
Что мог поделать один-единственный экипаж, прибывший на место пожара с явным опозданием?! Ровным счетом – ничего. К тому же по невероятной традиции у них не оказалось в машине воды. Пока нашли пожарный гидрант, пока размотали рукава и шланги… Пожарные возились без особого энтузиазма, понимая, что от них больше ничего не зависит.
– Мы спасли соседние постройки от переметного пламени! – торжественно подвел итог работы своей команды инспектор. – Претензии есть?
– Мы с вами потом разберемся, – процедила Фаина.
Все это я уже слышала буквально спиной.
– А-а-а-а! – закричал внезапно Костик, с силой буйнопомешанного вырвался из рук Заславского и Дуло, промчался мимо меня, едва не сбив с ног.
– Ты куда, студент?!
Можно было сразу догадаться, чего спрашивать-то? Костик несся на остатки шкафа, стоявшего в конюшне. Бедолага, шкафчик – это не несгораемый сейф! Все, что в нем было, наверняка сгорело.
– Ах ты гад! – прокричал огнеборец и понесся за ним следом.
Под шумок я вернулась обратно, сняла куртку и отдала ее Давыдову. Он молча снял дубленку и отдал ее Дуло.
– Если письмо было там, оно, несомненно, сгорело, – заметил Дуло.
– Ключевая фраза, – прищурился Давыдов, – «если письмо было там».
– Завтра новогодняя ночь вообще-то, – как бы невзначай заметила я.
– Принеси мне выпить! – тут же отреагировала Марина, хватаясь за горло, словно ее начали душить.