– Как это не отвечай, – дернулась, привстав, и ударила его подбородок своим затылком. – А вдруг это Заславский?!
– У! – просипел Давыдов, хватаясь за ушибленный подбородок. – Заславский?! Тебе в данную минуту Заславский ближе и дороже, чем я?!
– Нет! – поспешила я оправдаться. – Он дальше и дешевле!
– Дешевле?! – поразился Давыдов.
– Ну, я имела в виду… Да какая разница! Я должна ответить.
– Отвечай! – возмущенно согласился он, вскочил и принялся ходить по мансарде.
– Я слушаю… я… Ванда Вольфовна! Я же говорила, что это очень важный звонок. Что? Нет, со мной все хорошо…
– Разумеется, любой звонок важнее моего… нашего… наших… тьфу!
– И вас с наступающим новогодним праздником! Конечно, мы о вас думаем! Только о вас с Заславским и думаем. Нет, мы не забыли старую лошадь… Ох, что я повторяю… Давыдов! Не мельтешите! Я из-за вас Ванду Вольфовну лошадью обозвала. Вернее, это она так сказала, а я повторила из-за вас!
– Может быть, мне вообще отсюда уйти?!
– Нет, не уходите. Мы еще не проверили те две яркие упаковки! Вдруг там бомба. Нет, Ванда Вольфовна, мы не готовим террористический акт. Нет, Заславский здесь вообще ни при чем. Это господин Давыдов. Нет, он не народоволец. Нет, ну что вы! Я не вовлеченная дурочка… Дать ему трубку? Артур Олегович, Ванда Вольфовна просит вас…
Давыдов вырвал у меня трубку. Я ничего толком не смогла объяснить старушке. Та теперь будет волноваться, думая, что мы скрываем от нее взятие Бастилии в одном отдаленном поместье.
– Разумеется, нет! О чем вы подумали?! Вашу сироту никто не обижает. Попробовал бы кто, она больно бьется по подбородку… М-да… Конечно, я несу за нее полную ответственность. Конечно, я готов выполнить возложенные на меня обязательства. Стоп! А это какие? Что значит, супружеский долг?! Минуточку. Давайте уточним детали… Это твоя дуэнья?! – отвлекся он в мою сторону.
– Это моя почти родная бабушка! И почти мать!
– Понятно, – хмыкнул Давыдов, – родственные связи довольно сомнительные. Нет, Ванда Вольфовна, наша договоренность остается в силе. Да, Ванда Вольфовна, я считаю Екатерину своей женой, но понарошку… И у нас об этом есть подписанный контракт… Да, Ванда Вольфовна, я человек чести! И что я должен сделать на бедной девушке?! Жени…
Он подавился и закашлял.
– Не обращай внимания, – махнула я ему рукой, постучав предварительно по спине, – Ванда Вольфовна – женщина старой формации. Она считает, что если мужчина сделал предложение девушке, то после этого просто обязан на ней жениться!
Давыдов вращал глазами и продолжал кашлять.
Жалкое зрелище! Как все-таки глупо со стороны мужчин держаться за свое никчемное холостяцкое существование. Когда им в руки плывет такое счастье. А что? Я хорошая, заботливая, временами рукодельница. И целеустремленная! У меня есть цель – развить свой бизнес и стать востребованным дизайнером театрального костюма. Так что тому мужчине, который окажется рядом, несомненно, повезет. И еще я умею любить. Очень ценное качество в наше время. Вот как влюбилась в этого никчемного холостяка, так и продолжаю его любить даже во время того, как он от меня отказывается!