С трудом поднявшись на ноги, я осмотрелась по сторонам: в нескольких ярдах, на другой стороне дороги, по-прежнему стояла под соснами «ауди», а наш автомобиль, из которого я только что выбралась, буквально завис над пропастью. Почему он до сих пор не рухнул вниз, было непонятно, потому что едва я отползла от него на два шага, как он у меня на глазах пошатнулся, несколько секунд покачался на самом краю обрыва и рухнул вниз, в темноту, в море.
С трудом ступая на нетвердых ногах, я пошла к «ауди», где сидела Даниэла. На середине дороги лежало раздавленное тело Стива. Его голова была повернута под неестественным углом, пульса не было. Я уронила его руку и встала на колени среди осколков стекла и крови – его и моей. Он говорил, что любит меня. Возможно, он и любил по-своему. Во всяком случае, я не думаю, что он бы добровольно согласился принять участие в моей смерти. Но какие бы планы он ни строил, когда ждал встречи с Брэдли, у Брэдли было оружие и он был сильнее. Положиться на Стива было бы рискованно. И конечно, на это бы я никогда не пошла.
Даниэла бросилась мне на шею. От пережитого шока она не могла говорить и только бессвязно бормотала, цепляясь ручонками за мою шею. Я нежно погладила ее по голове и крепко прижала к себе.
– Пойдем, детка, нам пора домой.
– Теперь все будет хорошо? – спросила Даниэла со слезами.
– Совсем скоро ты будешь лежать в своей постельке, обнимая Мистера Сэма, а Пегги приготовит тебе горячий шоколад.
Каждый мускул, каждая связка в моем теле болели и пульсировали. Чувствуя боль при каждом движении, я завела «ауди», объехала распростертое тело Стива и медленно поехала вверх по горной дороге обратно к вилле. У Даниэлы ушло много времени, прежде чем она оправилась от переживаний из-за смерти Джанет Грей. О том, какие неизгладимые следы оставит после себя сегодняшнее происшествие, я могла только догадываться.
Последние три мили до виллы я ехала очень медленно, сбавляя ход и объезжая каждую подозрительную ямку. Огни виллы на конце мыса вели меня, как маяк ведет судно, потрепанное кораблекрушением. Наконец я выехала на подъездную дорогу, ведущую к воротам, и с облегчением перевела дух. В задней части дома окна не светились, внутренний двор, где воздух был густо напитан ароматом роз и жасмина, также был погружен в темноту. Мы вышли из машины, захлопнули за собой дверцы и пошли к безмолвному дому. Ручонка Даниэлы лежала в моей руке. Когда мы проходили мимо фонтана, какая-то лягушка, потревоженная нашим появлением, прыгнула в воду, и от нее пошли круги. Когда у нас под ногами была уже не плитка, а толстый белый ковер, мы услышали глухие голоса.