При виде книг у Андрея разбежались глаза. Вытащил одну, толстую, в кожаном переплете, раскрыл, прочел вслух: «О гадах, сиречь морских змеях, сиренах и прочих тварях, населяющих великое море».
— Можно почитать?
Василий Никитич пренебрежительно махнул рукой:
— Пустая книга. Ну да, пока языков не знаешь, читай. Кое-что в ней и правдивое есть. Вот здесь, — он показал на шкаф, стоявший около двери, — мои книги, из-за рубежа навез, на немецком да латинском языках написаны. То добрые книги. Вот астрономия, землемерия, артиллерийская наука. А это о том, как в земле руды да самоцветы искать. Истории государств разных, о морях и вулканах тоже имеется. Мыслю, что скоро и на русском языке подобных книг будет вдосталь, тогда грамотных да ученых мужей в государстве нашем будет поболе.
Татищев прошелся по комнате и остановился у большого дубового шкафа, забитого толстыми книгами.
— Эти батюшка собирал, все больше рукописные. Монахи в монастырях трудились, переписывали жития святых. Но есть и немало летописей. Их прочти в первый черед. Мне вот скоро снова в дорогу, а то бы выбрал я тебе, с чего начинать. А пока сам выбирай. А чего не поймешь, потом вместе разберемся. Жить будешь в этой комнате, кровать прикажу тебе здесь поставить.
И — пошутил:
— За хозяина останешься!
На другой день Татищев отправился по делам. Вернулся к обеду злой, встревоженный. Вызвал к себе Ерофея и, нервно постукивая по столу пальцами, долго не мог начать неприятный разговор.
Ерофей, прислонившись к косяку двери, молча ждал. От его взгляда не укрылось состояние капитана. Чувствуя неладное, он весь насторожился, но умело скрывал охватившее его возбуждение. Круглое, добродушное лицо солдата оставалось спокойным, только в серых, чуть насмешливых глазах притаилась тревога.
— Так вот, — прервал молчание Татищев, — был я сегодня у твоего полковника, он тут пополнение принимает. Ездил к генералу-аншефу, к главному судье приказа с твоим делом. Все, словно сговорились, твердят одно: отпуск твой кончился, немедленно надлежит явиться на батарею. Генерал-аншеф даже лаялся непотребно, грозил государю сообщить, что я тебя из армии по своим делам отправлял. Я им все по-честному рассказал и про твое геройство на Тушинской дороге доложил. Полковник и уцепился: «Мне, говорит, самому таких боевых солдат позарез нужно». Ну я и решил, раз невозможно тебя из армии вызволить, так хоть службу полегче найти. Насилу упросил генерала зачислить тебя в Тобольский полк. Там служить проще. Парадов не бывает. Все и дело-то, что рубеж от сибирских татар и башкирцев оборонять. Да и командира, полковника Королевича, я знаю. Под Нарвой вместе были. Человек хоть крутой, но справедливый, солдата зря не обидит.