Уже посреди этого рассказа я почувствовал, как Алена напряглась, а в следующую секунду, когда Богораз сказала, что ее схватили за волосы и впихнули в машину, Аленина левая рука схватила мою правую и стиснула ее изо всех сил.
— Спокойно… — тихо приказал я ей.
Между тем судья совершенно не отреагировала на красочный рассказ Богораз, а продолжала допрашивать — вежливо и ровным голосом:
— Какое содержание плаката, который вы подняли?
— Я отказываюсь назвать содержание своего плаката, — ответила Богораз.
Судья:Почему?
Богораз:Не имеет значения, какой именно плакат был у меня в руках. Я не снимаю с себя ответственности ни за один из плакатов, на которых было написано: «Руки прочь от ЧССР!», «За вашу и нашу свободу!», «Долой оккупантов!», «Свободу Дубчеку!» и «Да здравствует свободная и независимая Чехословакия!». Последний на чешском языке.
Судья:Кто был с вами на Красной площади?
Богораз:Я отказываюсь отвечать на вопросы, касающиеся других подсудимых. Я отвечаю только за себя.
Судья:Известно ли было вам, что придут другие люди?
Богораз:Нет, не было известно. Я для себя заранее решила, что пойду. Мне даже двадцать пятого не было известно, придут ли другие.
Судья:Одновременно ли вы сели на тротуар?
Богораз:Не помню, затрудняюсь ответить.
Судья:Работали ли вы?
Богораз:Да, я работала во ВНИИТИ в должности старшего научного сотрудника. Двадцать второго августа, в четверг, я сделала устное заявление начальнику своего отдела о том, что объявляю забастовку в знак протеста против ввода войск в Чехословакию. Двадцать третьего, в пятницу, подала письменное заявление об этом в дирекцию и профком, и мне не сообщили о моем увольнении. А в субботу институт не работал, то есть уволили меня после ареста. О том, что я уволена, я узнала уже в тюрьме.
— Почему вы выбрали именно Красную площадь? — вмешался вдруг прокурор — неопределенного возраста коренастый, с плоским лицом мужчина в темно-лиловом ведомственном мундире. Его высокий голос прозвучал так, словно он обиделся за Красную площадь.
— Потому что этот протест был адресован правительству, — повернулась к нему Богораз, — а по традиции принято то, что адресовано правительству, выражать на Красной площади. Во-вторых, на Красной площади нет движения транспорта.
Прокурор:Охарактеризуйте ваши отношения с подсудимыми.
Богораз:С Литвиновым очень близкие, дружеские отношения, Бабицкого тоже считаю своим другом, если он не возражает. С Дремлюгой хорошие отношения, с Делоне — тоже, насколько позволяет разница в возрасте.
Прокурор:Когда в последний раз до двадцать пятого вы виделись с подсудимыми?