Паутины висело много. Тут вполне можно наладить производство превосходного шелка. Его невесомые, рваные занавеси бесшумно колыхались в проходах, а иногда казалось, что мы не идем, а плывем под водой в забитом водорослями гроте.
Изредка попадались кладки крупных яиц на белых коконах выпитых досуха жертв. В темных углах непрерывно что-то шуршало, а под ногами потрескивали хрупкие косточки, напоминая о тщетности наших надежд и бренности жизни. Сталактиты и сталагмиты застыли в своем извечном стремлении найти друг с друга, и создавали иллюзию путешествия между клыками огромной пасти. Ее челюсти казалось, грозили сомкнуться, чтобы пережевать и выплюнуть неосторожных гостей в бездонный мрак пропасти. Краем глаза иногда схватывалось какое-то движение в боковых проходах, но тень исчезала слишком быстро для того, чтобы ее разглядеть.
Наконец, мы вышли в просторный сырой зал. Полянки бесцветных, мелких грибов в вонючих лужицах слизи. Что-то мерно капало сверху, а в застоявшемся воздухе пахнуло сладковатым запахом – толстые белые сороконожки доедали кишевший червями труп.
Лапуля побледнела и, схватившись за Макса, повисла у него на плече. Похоже, ее сейчас вырвет… Я тактично отодвинулся от них подальше.
Монстры сейчас выглядели бы уже лишними. Вполне хватит и того, что мы видели. Тишина, неожиданно нарушаемая легким шорохом, темнота неизвестности, изобилие членистоногих – квест вполне можно засчитывать. Все каноны соблюдены в оптимальной пропорции, не понадобился даже напряженный музыкальный бэкграунд за кадром. Истеричные завывания за поворотом или леденящий, сдавленный крик, были бы перебором и могли все только испортить. К сожалению, дизайнеры уровня считали иначе…
– Бояться надо живых, а не мертвых, – Макс посчитал момент подходящим, чтобы выдать банальное, но очень спорное утверждение. – Мобы здесь всегда по нашему уровню, помнишь? Нет смысла бояться.
Болван! Как будто в другом случае такой смысл есть. Сестренка и не боялась, ее тошнило от отвращения, но недоумок не видит разницы. Пожалуй, уже не придется думать, как от него избавиться. Могучий интеллект варлока сделает это за меня гораздо раньше…
Лапуля только беспомощно махнула рукой, чтобы он не читал ей морали и, согнувшись, отбежала на несколько шагов в темноту. Ее мучали спазмы, хотя я подумал, что они результат его последней реплики. От пафоса Макса начинало тошнить даже меня.
Но тупице и этого показалось мало. Чтобы усилить впечатление на бедную девушку, он подошел к почти разложившемуся трупу и наклонился над ним, с интересом разглядывая то, что осталось у того от лица. Новая вспышка судорожного кашля из темноты показала, что это действие имело эффект.