— Ваша светлость, торгую в основном слуги. Но и сами господа тоже встречаются…
Шепчет мне парень. Киваю, иду дальше. Как бы не хотелось мне покопаться в книжных развалах, но мне они ни к чему, потому что пришёл я с конкретной целью.
— Где тут вещи продают?
— Меняют, ваша светлость. Меняют.
Вздыхает он.
— Ошибочка вышла. Ладно. Веди.
Стан отлично разведал всё вчера, недаром он проторчал на барахолке почти до самой темноты, и быстро приводит меня в одёжные ряды. Женские платья, мужские костюмы, детская одежда висит на верёвках, натянутых между столбов. Редкие покупатели подходят, снимают понравившееся, прикидывают. Продавцы вьются между ними, перебивая и переманивая клиентов друг у друга…
— Чего изволите, молодые люди?
…Молодые люди?! Ладно Стан. Но я… Льстит. Заманивает просто.
— Одежда нужна. Девушке. Платья, Шубка. Бельё.
Отвечаю я пронырливой дамочке, по виду явно из люмпенов. Та согласно кивает:
— А комплекции какой ваша дама, молодой человек?
— Стройная. Высокая. Повыше его. На полголовы.
Показываю на коренастую фигуру слуги возле себя. Женщина пару секунд прикидывает, потом растягивает губы в улыбке:
— Такое — найдём. Только оно дорогое. Потому как из господского дома. Цельный гардероб! Владелица велела продать. Мол, ей сейчас ни к чему. Лишнее. А всё и ненадёванное вовсе!
— Показывай.
— Сюда, прошу, господа хорошие.
Она показывает за занавеску, огораживающую небольшой закуток, где чадит печка-буржуйка., к которой продавщица сразу протягивает иззябшие руки.
— Ух, холодно, ваша милость. Да вы там смотрите, вон те чумаданы… А то я иззябла.
Стан снаружи, если что, подаст знать. Приседаю перед тремя большими сундуками из кожи. Так тут выглядят чемоданы. Откидываю крышки. Женщина не врёт. В первом — платья. Всяких фасонов и видов. Я угадываю даже вечернее. Новые, отлично сшитые. Как бы ещё не лучше, чем у Аоры… Во втором сундуке обнаруживается бельё. Женское, разумеется. Эту крышку я почти сразу захлопываю. В третьем, кроме трёх шуб из пушистого меха нахожу две пары тёплых дамских сапожек, небольшие валеночки, три пары туфель. Размер, вроде бы, подходящий… Продавщица поняла, что я заинтересовался, и теперь собирается ломить цену. Ей же тоже надо на что-то жить. Выпрямляюсь:
— Сколько за всё?
Тут люмпен-дама замирает:
— За всё, ваша милость?
Переспрашивает она.
— Ваша светлость.
Поправляю я её. Женщина икает, потом с опаской выдавливает:
— Консервов мясных три банки дадите?
— Даже две рыбных добавлю. Стан!
Парень просовывает голову через щель занавески.
— Ваша светлость?
— Отдай ей.
Показываю глазами на его оттопыренные карманы. Тот вытаскивает банки и ставит их перед хозяйкой торговой точки. Та опасливо коситься на блестящие банки, потому что много обманщиков.