Приход Юлии Тимошенко в Верховную Раду в конце 1996 года ознаменовал появление иного типа женщины-законодательницы. Главное отличие заключалось в том, что она представляла собой принципиально новый для постсоветской Украины социальный слой крупных собственников. Причем Тимошенко принадлежала к совсем еще немногочисленной тогда группе так называемых украинских олигархов — владельцев многомиллиардных состояний, под контролем которых находились стратегические отрасли украинской экономики. Кроме того, ввиду сложившихся обстоятельств и отчасти благодаря собственной прозорливости Юлия Тимошенко опередила многих своих «коллег» по крупному бизнесу. Дело в том, что крупный капитал осуществил рывок в законодательную власть на парламентских выборах 1998 года, когда депутаты, контролировавшие топливно-энергетический комплекс и базовые отрасли производства, составили серьезную конкуренцию государственной власти и госсектору в экономике[440].
Важно отметить и то, что 36-летняя глава ЕЭСУ была не номинальной фигурой в большом бизнесе, не декоративным украшением мощной энергетической корпорации, а самой настоящей «акулой бизнеса», добившейся коммерческого успеха благодаря уму, изворотливости, неукротимой энергии, везению, а также... умению безнаказанно нарушать чужие правила и создавать свои.
В последнем для Тимошенко крылось немалое преимущество. В условиях слома прежних механизмов регуляции экономической и социально-политической жизни, в ситуации полной правовой неразберихи самый большой куш срывал тот, кто умел обходить устаревшую «букву» закона, рисковал и создавал свои правила ведения бизнеса, а в более широком смысле — и жизни. Таких людей на Украине в 90-е годы было не так уж много, женщин среди них — единицы, а таких, как Юлия Тимошенко, — ни одной.
Исследование, посвященное социологическому анализу представительства женщин в парламентах России и Украины в тот период показало, что одной из серьезных причин низкого участия женщин в избирательном процессе была слабая поддержка со стороны финансовых кругов, крупных предприятий и политической элиты, вследствие чего женщины имели гораздо меньший доступ к разного рода ресурсам, чем мужчины. Они в меньшей степени были вовлечены в деловые и политические связи с «теневыми» структурами и гораздо реже представляли интересы каких-либо конкретных лоббистских групп. Поддержка со стороны внешних влиятельных групп и истеблишмента обычно выражается в различных формах — финансовой, политической, информационной. Доказано, что украинские и российские женщины-кандидаты в предвыборных кампаниях, как правило, получали меньшую финансовую поддержку и имели более ограниченный доступ к СМИ. Все это снижало политический потенциал женщин и препятствовало успешному проведению их избирательных кампаний