И позвал он вслух, но не было ему ответа. Все вокруг, куда ни кинь взгляд, казалось черным и мрачным, и над землей нависал запах смерти. Нагнулся Турин и подобрал с земли меч; клинок был цел и ничуть не потускнело его лезвие.
– Пагубен яд Глаурунга, – промолвил Турин, – ты же, Гуртанг, сильнее меня. Любая кровь тебе мила. Победа – за тобой. Но полно! Должно мне идти искать помощи. Ибо устал я и измучен, и продрог до костей.
И повернулся он спиной к Глаурунгу, оставив мертвую тушу гнить; и направился прочь от того места. Каждый шаг давался ему труднее, нежели предыдущий, и по думал он: «У водопада Нен Гирит, может статься, дожидается меня кто-нибудь из дозорных. Однако ж хотелось бы мне поскорее оказаться дома, где исцелят меня нежные руки Ниниэли и благое искусство Брандира!»
И побрел он устало, опираясь на Гуртанг, сквозь серые рассветные сумерки, и добрался наконец до водопада Нен Гирит, и предстал перед людьми, когда те собрались уже на поиски его мертвого тела.
И отпрянули люди в страхе, решив, что видят неупокоенный призрак; и запричитали женщины, и закрыли лица руками. Но молвил Турин:
– Нет, не рыдайте, но радуйтесь! Взгляните же! Разве не жив я? И разве не сразил я Дракона, внушавшего вам такой страх?
Тогда накинулись соплеменники на Брандира и закричали:
– Глупец, будь ты неладен со своими лживыми россказнями – зачем болтал ты, будто лежит он мертвым? Разве не говорили мы, что ты безумен?
Брандир же, потрясенный до глубины души, в страхе глядел на Турина, не в силах вымолвить ни слова.
И обратился к нему Турин:
– Значит, это ты побывал там и уврачевал мне руку? Благодарю тебя. Но убывает твое искусство, если не в силах ты отличить забытье от смерти. – И вновь обернулся он к людям: – Не смейте так говорить с ним, глупцы вы все до единого. Кто из вас сделал бы больше? У него хотя бы достало мужества дойти до места битвы, пока вы ждали здесь, стеная и плача!
А теперь, сын Хандира, многое хотелось бы мне узнать. Зачем ты здесь, а также и все эти люди, которых оставил я в селении Эффель? Ежели рискую я жизнью ради вас, так неужто не вправе я ждать от вас повиновения в мое отсутствие? И где Ниниэль? Не терпится мне увидеться с нею. Уповаю, что уж ее-то не увели вы сюда, но оставили там, где я наказал ей быть – в моем доме и под надежной защитой?
Когда же не ответил ему никто, воскликнул он:
– Ну же, говорите, где Ниниэль? Ее первой хотелось бы мне увидеть; ей первой перескажу я повесть о деяниях минувшей ночи.
Все отводили глаза, и молвил наконец Брандир:
– Ниниэли здесь нет.