– Ибо Турин напоминал мне Берена, – наконец произнесла она. – Мне рассказывали, они в родстве; иные замечают и сходство – те, что глядят внимательно.
– Может, и так, – вскипел Тингол. – Но Турин, сын Хурина, ушел, презрев меня, и не придется тебе более распознавать в облике Турина родню его. Ибо ныне изреку я приговор.
– Государь! – воскликнула тут Неллас. – Будь ко мне снисходителен, позволь мне сперва договорить. Я сидела на дереве – и провожала Турина глазами, когда уходил он; и увидела я, как из лесу вышел Саэрос – с мечом и щитом, и нежданно-негаданно напал на Турина.
При этих словах ропот поднялся в зале; король же поднял руку, говоря:
– Не ждал я вестей столь прискорбных. Теперь же внимательно обдумывай свои речи, ибо здесь – зала судилища.
– Вот так и Белег сказал мне, – отвечала она, – только поэтому и осмелилась я прийти сюда – чтобы Турина не осудили безвинно. Он храбр, но и милосерден тоже. Эти двое, они сражались, государь, пока Турин не лишил Саэроса и щита, и меча; убивать же его не стал. Потому не думаю я, что Турин под конец желал ему смерти. А если Саэрос был посрамлен, так сам и заслужил свой позор.
– Приговор выносить мне, – промолвил Тингол, – но то, что рассказала ты, я приму во внимание.
И король подробно расспросил Неллас, и наконец обернулся к Маблунгу, говоря:
– Странно мне, что Турин ни словом не упомянул тебе обо всем об этом.
– Однако ж не упомянул, – отозвался Маблунг, – или я пересказал бы тебе все как есть. И иначе говорил бы я с ним при расставании.
– И приговор мой теперь будет иным, – промолвил Тингол. – Внемлите же! Ежели Турин в чем и повинен, вину его я ныне прощаю, ибо нанесли ему обиду и вывели его из себя. А поскольку оскорбитель – воистину один из моих советников, как сказал Турин, не придется Турину молить меня о помиловании – я пошлю ему мое прощение, где бы уж он ни был; и с честью призову его обратно в свои чертоги.
Но едва прозвучал приговор, внезапно разрыдалась дева Неллас:
– Где же найти его? – воскликнула она. – Он покинул наши края, а мир – велик.
– Его отыщут, – заверил Тингол. И поднялся он, и Белег увел Неллас из Менегрота, и сказал ей так:
– Не плачь, если жив Турин и по-прежнему бродит по земле, я найду его, пусть даже все прочие не преуспеют.
На следующий день Белег предстал пред Тинголом и Мелиан, и молвил ему король:
– Дай мне совет, Белег; скорблю я и горюю. Нарек я сына Хурина своим сыном – таковым и пребывать ему, пока сам Хурин не возвратится из мрака и не заберет его от меня. Не желаю я, чтобы говорили, будто Турин несправедливо был изгнан из Дориата в лесную глушь; порадовался бы я его возвращению, ибо любил его.