Дети Хурина. Нарн и Хин Хурин (Толкин) - страница 74

А к эльфу из Нарготронда вернулись отвага и силы; и, покинув Таур-ну-Фуин, он повел Турина далеко прочь. Ни разу не заговорил Турин за все время долгого, нелегкого пути; отрешенно брел он вперед, словно во сне, не зная куда и не желая знать; а год между тем близился к концу и в северном краю настала зима. Но Гвиндор неизменно был рядом с Турином, оберегая и направляя его; так прошли они на запад через Сирион и добрались наконец до Прекрасной Заводи и Эйтель Иврин, родников под горами Тени, где брал начало Нарог. Там Гвиндор обратился к Турину, говоря:

– Очнись, Турин, сын Хурина! Над озером Иврина не умолкает смех. Неиссякаемые ключи питают кристальную заводь; Улмо, Владыка Вод, создавший красоту озера в Древние Дни, хранит его от осквернения.

И Турин опустился на колени, и отпил озерной воды; и внезапно бросился он наземь, и слезы, наконец, хлынули из глаз его, и исцелился он от своего безумия.

Там сложил Турин песнь о Белеге, и назвал ее «Лаэр Ку Белег», «Песнь о Могучем Луке», и запел ее во весь голос, не задумываясь об опасности. Гвиндор же вложил ему в руки меч Англахель, и понял Турин, что меч тяжел и мощен, и заключена в нем великая сила; но потускнело черное лезвие, и края его затупились. И молвил Гвиндор:

– Странный это клинок; не похож ни на один из тех, что видел я в Средиземье. Он скорбит по Белегу, как и ты. Но утешься: я возвращаюсь в Нарготронд, где правит Дом Финарфина, где родился и жил я, до того, как постигла меня беда. Ты пойдешь со мной – там обретешь ты исцеление и возродишься к жизни.

– Кто ты? – вопросил Турин.

– Эльф-скиталец, беглый раб, получивший от Белега помощь и утешение, – отвечал Гвиндор. – Однако некогда, до того, как отправился я на битву Нирнаэт Арноэдиад и стал рабом в Ангбанде, называли меня Гвиндор сын Гуилина, и числился я среди нарготрондской знати.

– Тогда ты, верно, видел Хурина, сына Галдора, воина Дор-ломина? – молвил Турин.

– Видеть не видел, – отвечал Гвиндор. – Но слухами о нем полнится Ангбанд: говорят, будто до сих пор не покорился он Морготу, и Моргот наложил проклятие на него и на весь его род.

– В это мне легко верится, – произнес Турин.

И поднялись они, и, покинув Эйтель Иврин, направились на юг вдоль берегов Нарога; там захватили их эльфы-дозорные и привели как пленников в потаенную крепость.

Так Турин пришел в Нарготронд.

Поначалу Гвиндора не признал собственный народ его – уехал он молодым и исполненным сил, теперь же, вернувшись, мог сойти за смертного, изнемогшего под бременем лет: так изменили несчастного пытки и непосильный труд; к тому же стал он калекой. Однако Финдуилас, дочь короля Ородрета, узнала его и приветила, ибо любила его встарь, до Нирнаэт, – были они помолвлены; Гвиндор же, преклоняясь пред красотою Финдуилас, нарек ее Фаэливрин, что означает «солнечный отблеск на заводях Иврина».