Получив твердый и решительный отказ, он обозвал обслуживавшую его Верочку и пришедшую ей на помощь Наталью убийцами, после чего громко хлопнул дверью, заявив, что ноги его здесь больше никогда не будет.
Однако истинный масштаб бедствия стал вырисовываться только к пятнице. За всю неделю сотрудники агентства так и не продали ни одной новой путевки, зато отток клиентов стал массовым. От предстоящих поездок, причем не только в Таиланд, отказались двадцать пять человек. VIP-Тур нес катастрофические убытки.
Неприятности на работе сопровождались еще и тем, что соседская бабка Мария Ивановна вновь ступила на тропу войны. Придя с работы во вторник, Наталья увидела передовицу из «Курьера», пришпиленную к двери подъезда, и поняла, что новость о том, что она, Наталья, как минимум, пособница убийцы, уже обсуждают все соседи-пенсионеры.
В среду утром, выйдя за порог квартиры, она увидела кучку окурков, заботливо собранных из всех пепельниц, стоящих на лестничных пролетах. Кучка была аккуратно высыпана прямо на удальцовский коврик.
Движимая неизвестным ей ранее чувством холодного бешенства, Наталья собрала окурки на совок, спустилась на один этаж и так же аккуратно высыпала их на бабкин коврик. А вечером снова обнаружила кучку перед своей дверью.
В четверг на пороге их квартиры уже красовалась другая кучка, от кошки Матрены, а в пятницу Наталья обнаружила огромные острые камни и осколки бутылок, разложенные вокруг ее фольксвагена. Вытаскивая их из-под колес, она здорово порезалась. А разворачиваясь, чтобы выехать со двора, заметила в окне бледное, но торжествующее лицо бабки. Противник праздновал победу. Наталья уныло констатировала капитуляцию по всем фронтам.
* * *
В обеденный перерыв Иван планировал заскочить к Иришке на работу. Они не виделись уже два дня. Первый из-за того, что Бунин заступил на суточное дежурство, а второй, потому что, проведя почти двое суток на ногах, был просто не в состоянии съездить на свидание.
Нет, вначале он на него очень даже собирался. Уйдя с работы около семи, Иван опрометью бросился домой, чтобы успеть принять душ. Он прекрасно понимал, как пахнет после дежурства, а обоняние у Ирочки гораздо более тонкое, чем его собственное.
Натянув чистые джинсы и свитер, он буквально на пять минут прилег на диван. По его расчетам выходило, что усталому менту лучше полежать, чем стоять на остановке у драматического театра – на месте их постоянных свиданий – под проливным дождем.
Когда Иван открыл глаза, часы показывали без пятнадцати десять. На телефоне он обнаружил двенадцать непринятых звонков, ни одного из которых он сквозь сон даже не услышал, и понял, что «попал».