— И это все, о чем вы с ним говорили?
— Да. Аарон всегда говорил со мной только на профессиональные темы. У той женщины поднялась температура, и его это очень беспокоило. Элейн, я и представить не могла, что он…
Эбби замолчала.
Элейн рассеянно смотрела на тарелку с другим кулинарным чудом — затейливо нарезанными и красиво разложенными колечками зеленого лука.
— Скажите, вы не слышали об Аароне ничего такого… о чем бы вам не хотелось мне рассказывать?
— Я не совсем вас понимаю.
— В клинике не было слухов о… других женщинах?
— Никогда, — покачала головой Эбби и добавила уже тверже: — Никогда.
Элейн кивнула, однако чувствовалось, что слова Эбби мало ее утешают. Она убрала в холодильник еще часть кушаний.
— Свекровь во всем упрекает меня. Она думает, что это я виновата. Наверное, не она одна так думает.
— Никто не может заставить человека покончить с собой.
— И ведь никаких намеков. Ничего, что могло бы натолкнуть меня на тревожные мысли. Совсем ничего. Аарон тяготился своей работой. Постоянно говорил, как ему хочется уехать из Бостона и вообще распрощаться с медициной.
— А что его тяготило?
— Он не говорил. Раньше, когда у него была частная практика в Нейтике, мы постоянно говорили о его работе. Потом его пригласили в Бейсайд. Предложение было слишком выгодным, чтобы отказаться. Но когда мы переехали сюда, Аарона словно подменили. Он возвращался с работы и, будто зомби, сразу садился перед своим чертовым компьютером. Весь вечер играл в видеоигры. Бывало, что и за полночь засиживался. Я иногда проснусь и не могу понять: откуда эти странные щелчки и попискивания? Потом вспоминаю: это Аарон в какую-нибудь игру режется.
Элейн покачала головой. Она смотрела на очередной кулинарный шедевр, который, скорее всего, тоже не будет съеден.
— Эбби, вы были одной из последних, кто с ним говорил. Может, вы вспомните, не насторожило ли вас что?
Эбби смотрела в окно кухни и вспоминала подробности своего телефонного разговора с Аароном. Обычный служебный звонок, ничего отличающегося от множества таких же ночных звонков. И голос Аарона ничем не отличался от монотонного хора голосов, требовавших от безмерно уставшего доктора Ди Маттео сделать это или то.
Мужчины возвращались с прогулки по саду. Они снова прошли через террасу и оказались на кухне. Бутылка виски в руках Цвика опустела наполовину.
— Очень приятный садик, — заметил Арчер. — Эбби, вам бы тоже не мешало прогуляться.
— Я с удовольствием. Элейн, может, вы мне составите компанию…
Элейн возле холодильника уже не было. Она ушла с кухни. На столах по-прежнему стояли тарелки с угощениями. Ветер играл полиэтиленовым пакетом, торчащим из открытой картонки.