Эбби вдруг побледнела.
— Детектив Кацка, я отказываюсь отвечать на ваши дальнейшие вопросы, — тихо произнесла она.
Едва полицейский ушел из библиотеки, Эбби в панике бросилась к ближайшему телефону и послала Марку сообщение на пейджер. К счастью, он сразу же ей позвонил.
— Этот детектив опять приходил, — прошептала она в трубку. — Марк, они знают про Мэри Аллен. Бренда успела сунуться в полицию. Коп расспрашивал меня об обстоятельствах смерти Мэри.
— Надеюсь, ты ему ничего не стала рассказывать?
— Нет, я… — Эбби шумно вздохнула, почти всхлипнула. — Марк, я вообще не знала, что ему говорить. Думаю, он и так что-то заподозрил. Я напугана. Он это понял.
— Эбби, слушай меня внимательно. Важно, чтобы ты правильно себя вела. Ты ведь не проболталась ему про морфин в твоем шкафчике?
— Марк, я едва ему это не сказала. Я была готова рассказать обо всех своих опасениях и подозрениях. Может, и надо было? Просто взять и рассказать, как есть?
— Ни в коем случае.
— Но почему? Не лучше ли самой рассказать? Он же все равно узнает. Рано или поздно он докопается. Я даже уверена.
Эбби снова вздохнула. Глаза защипало от подступивших слез. Еще минута, и она разревется. Здесь, в библиотеке, вызывая недоуменные взгляды.
— Я не вижу другого выхода. Я должна обратиться в полицию.
— А вдруг они тебе не поверят? Им достаточно узнать о морфине в твоем шкафчике — и все. Традиционный сценарий и очевидные выводы.
— Тогда что мне делать? Ждать, пока меня арестуют? Я этого не вынесу. Не смогу. — Ее голос дрогнул, и уже слабым шепотом Эбби повторила: — Не смогу.
— Пока у полиции нет против тебя никаких улик. Я ничего не стану им рассказывать. Уэттиг и Парр — тоже. Им огласка нужна ничуть не больше, чем тебе. Держись, Эбби. Уэттиг делает все, что в его силах, чтобы вернуть тебя в ординатуру.
Эбби немного успокоилась. Когда она заговорила снова, ее голос был тихим, но более уверенным.
— Марк, а если Мэри Аллен действительно убили? Тогда просто необходимо провести расследование. И лучше, если мы сами придем в полицию.
— Ты всерьез решила это сделать?
— Сама не знаю. Я постоянно об этом думаю. Нам следует пойти в полицию. Мы даже обязаны. Морально и этически.
— Тебе решать. Но я хочу, чтобы ты серьезно и обстоятельно подумала о последствиях.
Эбби и об этом уже думала. Думала об огласке. О возможности ареста. Эти мысли не давали ей покоя. С одной стороны, она понимала, что должна сделать решительный шаг, а с другой — боялась.
«Я трусиха. У меня пациентка умерла. Возможно, ее убили, а я лишь трясусь за собственную шкуру».