— И что дальше?
— Насколько я знаю, полгода назад вы лечились в клинике Бейсайд.
— Было такое. Попал к ним после аварии. Въехал в меня один лихой парнишка.
— И вам пришлось удалить селезенку. Это так?
— Как вы все это разнюхали?
— У меня работа такая. Я, мистер Флинт, действую в ваших интересах. Вам ведь сделали серьезную операцию.
— Иначе бы я помер. Так мне сказали. Значит, серьезную.
— И одним из врачей, лечивших вас, была ординатор Эбигайл Ди Маттео?
— Точно. Каждый день меня осматривала. Очень приятная женщина.
— А она или другие врачи рассказывали вам о последствиях удаления селезенки?
— Говорили. Они говорили: надо беречься, а не то можно схлопотать какую-нибудь инфекцию.
— Не какую-нибудь, а смертельно опасную. Они вам об этом говорили?
— Вроде да… Сейчас уже не помню.
— А врачи не упоминали о случайном травмировании во время операции?
— Это как?
— Скажем, скальпель выскользнул из руки хирурга, задел селезенку. Началось сильное кровотечение.
— Нет. — Флинт подался вперед, тревожно глядя на Сассмана. — Никак со мной такое было?
— Этого я пока не знаю. Нам всего лишь нужно ваше согласие на получение вашей карточки.
— Зачем?
— Мистер Флинт, в ваших же интересах убедиться, что поводом для удаления селезенки действительно послужила травма после аварии, а не ошибка хирурга. Если же селезенку вам удалили по ошибке, это называется нанесением ущерба здоровью пациента. В таком случае вы имеете право на компенсацию.
Мистер Флинт молчал и смотрел на сына. Мальчишка внимательно слушал разговор взрослых, хотя вряд ли что-то понимал. Потом мистер Флинт посмотрел на ручку, которую протягивал ему Сассман.
— Говоря о компенсации, я имел в виду деньги.
Мистер Флинт взял ручку и поставил свое имя.
В машине Сассман убрал подписанное заявление на выдачу медицинских документов в портфель, затем достал список. Там значились имена и фамилии еще четверых бывших пациентов, чьи подписи он рассчитывал получить. Вряд ли с ними будут проблемы. Алчность и желание отомстить — комбинация очень сильная и действенная.
Вычеркнув Гарольда Флинта из списка, Сассман завел двигатель.
— Свиное сердце. Скорее всего, его подбросили в машину ночью, и оно весь день жарилось внутри закрытого салона. Я до сих пор не могу полностью вытравить вонь. Чем только не брызгала.
— Он решил поиздеваться над тобой, — сказала Вивьен Чао. — Такое нельзя оставлять без ответа.
Эбби и Вивьен вошли в вестибюль Массачусетской клинической больницы и направились к лифтам. В воскресный полдень здесь было не протолкнуться от посетителей. Они едва втиснулись в большую кабину общего лифта. Над головами покачивались разноцветные воздушные шары с пожеланиями скорейшего выздоровления. Когда двери закрылись, в воздухе отчетливо запахло гвоздиками.