— Не нужно мне россказней! Я не верю в это. В тот раз ты убил стольких демонов, без трансформации, а теперь, когда твердишь, что был в настоящем ангельском облике, то… какие-то демоны смогли лишить тебя крыльев? Ты же был подобно мне, Мэттью, — при произношении последнего предложения, мужчина покачал головой. — Что на самом деле случилось? Ты думаешь, я поверю в твою сказку?
«Так, Келин, молчи. Не открывай рот, поняла?» — приказала я себе. Во мне разгорелось желание придумать очередную историю и выдать ее Михаилу за настоящую.
— Это правда, — отчеканил ангел. — Я не лгу. Демонов было слишком много. Я тогда сглупил, что трансформировался.
А врать у него получалось неплохо.
— Как бы я не относился к тебе хорошо, Мэттью, но… все рано не верю, — изрек мужчина и гневно выдохнул. — Ты предал Небеса? Согрешил? ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ? Просто признайся мне.
Украдкой посмотрев на меня и кивнув головой, блондин дал знак, чтобы я закрыла глаза. Поняв его стратегию, я сомкнула веки. Буквально через секунду почувствовала яркий свет, появившийся по всему представлению из груди Мэтта.
Душа.
— Моя душа чиста, — узнала я голос ангела, после чего свет исчез. — И я ничего из перечисленного тобою не делал.
Я смогла разлепить глаза.
— Значит, ты не лжешь? — будто сам себя спросил арх, потирая подбородок и делая жалостливый взгляд. Наверное, представил себе, как Мэтту тяжко обходиться без крыльев.
— Нет.
— Ты убил тех демонов?
— Почти…
— Что значит «почти»? — подходя к блондину, процедил Михаил. Его желваки пришли в движение, а брови опустились к глазам, что сделали их еще злее, чем раньше.
Пора вмешаться.
— Эм, здрасти! — я махнула рукой, шагая к мужчине.
Тот теперь воззрился на меня. Круто. Я же не могла ничего путного придумать, как сказать архангелу «Здрасти!»
— Если вы меня еще помните, я Келин Прайс.
А в ответ молчание. У меня возникло такое ощущение, будто я все произносила на каком-то неизвестном для Божьих существ языке.
— Давайте не будем разговаривать на тему «как Мэтт потерял крылья», ладно?
Теперь на меня начал пялиться сам ангел, потирая сморщенный лоб. Как бы этим он давал мне понять, что следует закрыть рот.
Не дождется!
— Я понимаю, мое слово мало что значит для ВАС, Михаил, но, прошу, не нужно обсуждать с Мэттом то, о чем ему больно говорить. Вот как бы вы чувствовали себя, если бы вас лишили крыльев в бою?
Я уже ощущала, как Михаил проклинает меня, за то, что я вмешалась в их разговор, но ответа с его стороны не ожидала.
— Плохо.
— Вы правы, — согласилась я, впившись ногами в асфальт. — Под этим «плохо» подразумевается АДСКАЯ боль.