– Какие вы молодцы! – Битали обнял отличницу, ткнул соседа кулаком в плечо: – Как это здорово, что у меня есть такие друзья!
– Ты чего? – насторожился недоморф, не привыкший к подобным жестам от своего соседа.
– Ничего. Настроение хорошее. Пошли домовых кормить, пусть тоже повеселятся.
Нарезая хлеб для маленького народца, потомок Темного Лорда думал не о предке и их величии, не о замке, что выстроит для своего братства, не о славе искателя, собравшего главное наследство Эдриджуна во славу Хартии Единения – он мечтал лишь о том, что, покончив с хлопотами, обернется в покрывало перемещения и встретит в сумерках выходящую из магазина девушку, что возьмет в свои пальцы ее теплую ладонь и вместе с ней пойдет по пустым прохладным улицам, выстеленным серым асфальтом.
Но внезапно в комнате появился одетый охотником профессор Бронте и, оглядев почти накрытый стол, кратко спросил:
– Управились? Заканчивайте и выходите во двор. Вам нужны теплая одежда и боевые амулеты.
Спустя час ученики из братства Башни стояли на берегу холодного моря цвета вытоптанной глины. По уходящему к горизонту простору катились волны высотой в рост человека, а дующий над ними ветер с легкостью продувал и парусиновые куртки молодых людей, и свитера под ними. А уж тонкой ткани сорочек холод и вовсе не замечал.
Горизонт потихоньку разгорался алым, однако темнота уже успела разойтись, несмотря на пасмурное небо.
– Светает, – поежился Цивик. – А у нас во Франции уже почти ночь… Это Япония, профессор?
– Не совсем. – Артур Бронте отступил от камня перемещений, помеченного руной в виде бегущего человека. Судя по потертости краев выбитой фигурки и одноцветности выемки с остальным камнем, знак был высечен еще много-много веков назад. – Не Япония, но вы близки к ответу. Когда-то здесь было убежище… Его обитатели прятались под землей и надеялись, что их не найдут. Надеялись на скрытность и панцирь Темного Лорда, делающий воина неуязвимым.
– И что было потом? – оглянулась на директора школы Анита.
– Ничего, – пожал плечами профессор. – Их нашли, но захватить убежище не удалось. Равно как и у защитников не было ни единого шанса выбраться. Битва длилась всего месяц. Потом осажденные заплатили выкуп и признали Хартию, став свободными среди свободных. Никто не погиб. Так что это история с хорошим концом, мадемуазель Горамник.
– Тогда что мы здесь делаем? – не понял Битали.
– Панцирь, – односложно ответил директор школы. – Защитники оставили его себе как гарантию безопасности. Кто его унес, было тайной. Воевать против владельца доспеха равносильно самоубийству, и трогать ушедших никто не рискнул. Но время прошло, и теперь известно, что ни один из расселившихся из убежища кланов брони не хранит. Что, впрочем, неудивительно. Ведь крови Эдриджуна нет ни в ком из них.