Жнецов довольно заулыбался:
– Ну, теперь у вас есть поддержка. Я рад за вас. Может, познакомите?
– Я, конечно, понимаю, что вы вряд ли за меня рады, – едко ухмыльнулась Анна, – но познакомить могу. Проходите.
– Ну, зачем вы так плохо обо мне, – приняв приглашения и пройдя за Анной на кухню, обиженно протянул Жнецов, – не такой я уж и плохой.
Анна ничего не ответила. Когда они оказались на кухне, она без всякого энтузиазма представила родителям нежеланного гостя:
– Это следователь Жнецов, он занимается Серёжиным делом.
– Здравствуйте! – Жнецов сначала подошёл к отцу Анны и приветливо улыбнувшись, протянул ему руку. – Виктор Валерьевич, – представился он.
– Алексей Алексеевич! – ответил на рукопожатие отец Анны.
– Очень приятно, – окинул его изучающим взглядом Жнецов.
– И я надеюсь на то, что наше знакомство окажется приятным, – строго произнёс тот в ответ.
Затем Жнецов подошёл к матери Анны и тоже пожал ей руку.
– Какая у Анны красивая мама, – льстиво протянул он, называя своё имя.
– Вера Антоновна, – представилась та, сдержанно улыбнувшись.
«Да, он действительно может производить на себя впечатление», – подумала про себя Анна, предлагая ему сесть за стол.
– Вам чая или кофе? – надменным тоном бросила она ему.
– От чашечки горячего кофе не откажусь. Мотаюсь целыми днями, некогда и передохнуть, – посмотрел он на Анну игривым взглядом, отчего она недовольно скривилась.
– Да, в присутствие родителей, он ведёт себя совершенно по-другому, – с усмешкой подумала она про себя.
Сварив кофе, она поставила его им на стол.
– Угощайтесь, – всё тем же надменным тоном произнесла она. – Может, скажите, зачем пожаловали?
– Ну, Анна! – Вера Антоновна осуждающе посмотрела на дочь. – Дай человеку сначала спокойно попить кофе. – Гостеприимность ещё никто не отменял.
– А что если это нежеланный гость? – недовольно хмыкнула Анна.
– Ну, если уж ты его впустила в дом, то должна и обращаться с ним, как с гостем, – строго произнёс отец. – Я думаю, что человек к нам пришёл с добром, – властно посмотрел он на Жнецова.
Тот, с аппетитом уплетая молочное печенье, довольно протянул:
– Ну конечно же с добром. Мне бы только пару вопросов задать. Сами понимаете, – виновато посмотрел он на Алексея Алексеевича, – служба есть служба.
– Понимаю, – утвердительно ответил тот. – Каждую работу надо выполнять добросовестно. Вот только нельзя ли с вашими вопросами подождать хотя бы до послезавтра. Вы же понимаете состояние Анны. Ей сейчас очень тяжело, она очень боится завтрашнего дня.
– Ну, хорошо, я понимаю. Я хоть и прослужил столько лет в таком сложном деле, и, поверьте, немало повидал на своём пути, но человечность, слава Богу, не потерял.