— Мы здесь имеем дело с тем, что у инопланетян зовется Технология восьмого уровня, — презрительно сказал Джаскен. — Я не знаю ее возможностей. Мы сейчас похожи на первобытного человека, который смотрит на экран и говорит, что это невозможно, потому что никто не может с такой скоростью делать рисунки на стене пещеры.
— И все же пределы возможностей существуют, — гнул свое Сульбазгхи.
— Несомненно, — ответил Джаскен. — Но мы понятия не имеем, каковы они.
Сульбазгхи набрал в грудь воздуха, собираясь ответить, но за мгновение до того, как он открыл рот, заговорил Вепперс:
— Что ж, в любом случае, новости неважные, господа. — Он протянул руку, возвращая клубочек Сульбазгхи. Доктор взял его и сунул в карман своего лабораторного халата.
— Значит… — сказал Вепперс. — Если в этом содержался ее мыслеразум, то, вероятно, эта штука должна знать…
— Все, вплоть до момента ее смерти, — сказал Сульбазгхи.
Вепперс кивнул.
— Джаскен, — сказал он, — узнай у Йарбетайля, каковы наши отношения с Культурой.
— Слушаюсь, — сказал Джаскен, отвернувшись на мгновение, чтобы соединиться с личным секретарем Вепперса, который уже наверняка сидел за своим столом в гондоле исполнительного офиса «Ореола 7». Джаскен прислушался, пробормотал что-то, повернулся назад. — Господин Йарбетайль характеризует наши отношения с Культурой как туманные, — язвительно проговорил Джаскен, пожав плечами. — Не знаю, то ли он хочет пошутить, то ли еще что.
— Так, — сказал Вепперс. — Значит, практически никаких отношений с Культурой у нас нет, верно? — Вепперс посмотрел на двух своих собеседников. — Верно.
Джаскен покачал головой. Сульбазгхи сжал челюсти и отвернулся.
Все трое на мгновение испытали неприятное ощущение — «Ореол 7», который в течение двух последних минут бесшумно и эффективно принимал иную конфигурацию, покинул твердую землю в точно предусмотренное время и соскользнул по двум галечным желобам в высоком широком берегу к подернутым туманистой дымкой сонным водам внутреннего моря Олиджин. «Ореол 7», устремляясь вперед сквозь туман, превратился в гигантское лопастное колесо, при этом скорость его движения упала лишь немного.
— Очевидно, что мы должны разобраться со всем этим, — сказал Вепперс. — Джаскен, используй все ресурсы, какие будут необходимы. Информируй меня ежедневно. — Джаскен кивнул. Вепперс встал, кивнул Сульбазгхи. — Спасибо, доктор. Надеюсь, ты останешься на завтрак. А пока, если больше ничего нет, я, пожалуй, пойду оденусь. Прошу меня извинить.
Он направился к переходу, ведущему в его спальню, в настоящее время сочлененную с гондолой-гостиной. Как это иногда бывало, Вепперс и на сей раз почувствовал, что покачивание «Колеса», двигающегося по воде, вызывает у него тошноту.