– Мой друг боится птиц, и у меня не было ничего, чтобы связать ее.
Брови мужчины сдвигаются вместе. Он обращается к Питеру:
– Это правда, сэр?
– Да,– Питер смотрит на меня. Глаза офицера сужаются, пока он смотрит на Питера.– Как тебя зовут, сынок?
Питер откидывается на сиденье, словно его это не заботит.
– Доктор Питер Гранц.
Мужчина продолжает изучать лицо Питера.
– Человек с вашим уровнем образования не знает, что это за вид животного?
– Если честно, я не могу отговорить эту женщину, когда ей что-то приходит на ум.
Офицер смотрит на меня, затем на Питера.
– Ну, я знаю, что вы имеете в виду,– он снова затихает и затем вздрагивает, словно ему в лицо плеснули воды. Узнавание проявляется вместе с его улыбкой.– Ты напоминаешь мне кое-кого… ты Пит Ферро, да?– Питер улыбается и кивает.– Что ж, почему ты мне сразу не сказал? – патрульный продолжает говорить, а я сижу и слушаю. Питеру явно неудобно это внимание, но он улыбается все время. Он говорит с мужчиной так, как ни с кем другим. Ясно, что этот коп – просто фанат.
Когда офицер готов нас отпустить, он делает мне предупреждающий знак и говорит сбавить скорость.
– Убедитесь, что она сделает это, мистер Ферро.
Питер улыбается и машет.
– Хорошо
Я даю задний ход и выезжаю на трассу. Питер скрючивается на сиденье и прижимает пальцы к вискам. Я смотрю на него краем глаза и говорю.
– Я совсем забыла про индейку.
Питер поднимает на меня взгляд. Под глазами у него темные круги. По его лицу понятно, что он уставший, обессиленный и напряженный, но когда он смотрит на меня, он ухмыляется, затем ухмылка превращается в улыбку, и он смеется.
– Ты спасла грифа.
Питер начинает смеяться, и я не могу промолчать. Хихиканье зарождается внутри меня. Я слишком устала и напряжена, и это довольно смешно.
– А ты одел его в розовый бюстгальтер, – я едва ли могу произнести эти слова. Слезы размывают мое зрение, и мой живот болит, потому что я пытаюсь прекратить смеяться. – Боже, он наверно подумал, что мы чокнутые.
– Он подумал, что ты чокнутая, Коллели, а не я.
– Люди всегда так ведут себя рядом с тобой?
– Как? Фальшивят? – я киваю. Словно офицер превратился в блестящую версию себя. Его речь была увлеченной и полной лести. Словно вокруг стены, нет выхода, кроме как ползти наверх. – Да, большую часть времени. У меня был потрепанный видок, когда я был младше. Это то, как большинство людей помнят меня. Если я приведу себя в порядок, то могу выглядеть не как Ферро, но они обычно не расспрашивают меня так напрямую.
Я киваю, задумавшись. Повернувшись к нему, я говорю: