Девчушка оказалась очень забавной и общительной. Правда, временами она начинала подскуливать, а то и реветь в полный голос, требуя, чтобы ее отвели домой, к папе с мамой. Или к тете Кате, которая обещала взять ее в магазин игрушек. К счастью, Рыжей удавалось быстро ее утихомиривать, отвлекая какими-нибудь играми или сладостями. Что же касается сладостей, которые она и сама с детства страсть как любила, то этого добра, благодаря Кате, у нее сейчас на кухне было навалом. И они с Таткой, как два хомяка, словно соревнуясь, с утра до вечера усердно работали челюстями.
Временами, когда Тата не слишком докучала ей, или когда больше не о чем было думать, Света начинала жалеть эту смешную плюгавку, так внезапно ставшую сиротой. Выходит, у нее нет никого в целом свете. О ней некому будет позаботиться, некому приласкать, сказать доброе слово. Что ждет ее через несколько дней – приют, детский дом? Но ведь это все равно, что тюрьма или исправительная колония. Палочная дисциплина. Бездушные воспитатели.Озлобленные, вредные дети. Унылое, безрадостное существование. Да уж, такой судьбе не позавидуешь.
В понедельник, подав машину к подъезду босса, Сашок не мог усидеть на месте. А тот, как на зло, появился с 15-минутным опозданием. Сашок выпрыгнул из джипа, угодив в лужу и даже не заметил этого. Босс еще только спускался с крыльца, а Сашок уже распахнул для него дверцу.
- Ну что? Есть новости? – озабоченно поинтересовался Ломов.
- Только что я получил по почте вот это.
Дрожащей рукой он протянул Ломову распечатанный конверт с дискеткой. По его осунувшемуся лицу и залегшим под глазами теням видно было, что все три ночи, прошедшие со дня похищения, он не смыкал глаз.
Повертев в руках дискетку, Ломов швырнул ее на сидение. Затем внимательно изучил впопыхах разодранный конверт, даже понюхал его. На нем не было ничего, кроме отпечатанного на компьютере адреса, нескольких, небрежно наклеенных марок да почтовых пометок.
- Ну вот она и проклюнулась. Гони в офис. Поглядим, каковы ее требования.
В его кабинете Сашок не мог устоять на месте, пока загружался компьютер, пока мудрый электронный мозг самостоятельно извлекал содержимое анонимного послания, выводя его на экран, пока нацеленные на вирусы «сыщики» определяли степень его вредности.
Наконец на экране один за другим раскрылись холодящие душу кадры – привязанная к стулу покалеченная малышка с орудием пытки и лужей крови под недостающими до пола ножками. Ломов грязно выругался. Сашок не смог сделать и этого. Он, как большой бесформенный мешок, осел на пол, бессильно сжимая и разжимая кулаки, ловя ртом воздух. Язык, в буквальном смысле, присох у него к нёбу. Надпись на картонке не произвела на них должного впечатления. У них и так не было сомнений, что это именно ее рук дело и что она мстит им за мать. Не было сомнений и в том, что «№1» это только начало. Раз уж она пошла на такое, она будет мстить до конца. Вопрос в том, как поскорее вычислить ее, изловить и обезвредить. Как вырвать из ее рук ребенка, если он еще жив.