Крапленая (Мандалян) - страница 2

Тролейбуса, как всегда, пришлось ждать довольно долго. Конечно, каких-нибудь две остановки можно было бы пройтись и пешком. Но, во-первых, на высоких каблуках не очень-то разбежишься, а во-вторых, только заляпаешь себе все чулки.

Любка собрала сегодня у себя на вечеринку бывших одноклассников и чудом вспомнила про нее. Видно потому, что два последних года они сидели на одной парте.

Выходя из тролейбуса, Катя угодила-таки в грязную лужу и так расстроилась, что хотела повернуть назад. Теперь ее, и так далеко не новые, туфли выглядели ужасающе. Достав из сумочки носовой платок, она наспех обтерла им грязь, забросив платок в кусты – чтобы избежать упреков матери.

Музыка и веселые голоса неслись из открытых окон третьего этажа. Сердце Кати учащенно забилось. Среди приглашенных должен быть Марк Саровский. Она не видела его со дня выпускного бала. Целых полтора года. Марик... Катя тяжело вздохнула. Его черные, лукаво-смешливые глаза преследовали ее даже по ночам. Чаще всего по ночам. Самый умный и сообразительный, проучившийся все десять лет на одни пятерки, он был к ней снисходительнее остальных. Не издевался, не дразнился, не тыкал в нос ее недостатками, что было для нее равносильно объяснению в любви.

Она прибавила шаг. Не взбежала - взлетела на третий этаж. Звонить не пришлось. Дверь была распахнута настежь. На лестничной площадке курили, болтая, несколько ребят. Собственно, «ребята» успели уже превратиться во вполне взрослых молодых людей, но друг для друга они по-прежнему были мальчишками и девчонками, и, наверное, останутся таковыми навсегда.

- Приветик! – поздоровалась Катя и улыбнулась одними глазами, не разжимая губ.

- О! Погодина-... – Услышала она свою фамилию, произнесенную с издевкой. Та, что отметила ее появление подобным образом, сделала красноречивую паузу, опустив «ради праздничка» вторую часть школьной дразнилки, как бы само собой подразумевавшейся: «Погодина-уродина». Катя не сразу признала в этой, кричаще одетой, накрашенной девице, курившей в обществе двух парней, Райку, пользовав-шуюся в школе скандальной славой двоечницы и мальчишницы.

Закусив губу, она бочком прошла между ними в тесную переднюю, оттуда – в полутемную комнату, заполненную танцующими парами.

- Давай, заходи. Чего в дверях застряла? – Хозяйка потянула ее к торшеру, на абажур которого «для интиму» был наброшен цветастый шарфик. И, внимательно оглядев, безжалостно отметила: - А ты ничуть не изменилась.

Эта, безобидная с виду реплика была равносильна жирной двойке в дневнике. Ведь Катя не переставала надеяться, что повзрослев изменится к лучшему. Ее взгляд, напряженно блуждавший по лицам приглашенных, нашел то, что искал. Облокотившись о подоконник, Марик разговаривал с незнакомой девушкой.