- Ну знаете! – возмутилась Катя.
- Повторяю: этот малоприятный разговор нужен исключительно вам. Вы покинете сейчас мой офис, и я о вас забуду. Но лично вам ваше будущее вряд ли может быть безразлично.
- Да. Первый.
Он снова кивнул, выстраивая в уме гипотезу.
- Ваша матка слишком долго ждала шанса выполнить свое предназна-чение. Боюсь, на повторный подвиг она уже вряд ли будет способна.
- Что вы хотите этим сказать?
- Только то, что забеременеть вторично вы уже не сможете. Наверное, мне следовало предупредить вас об этом до экзекуции, но я слишком поздно сам во всем разобрался.
Ничего не ответив ему, Катя молча оделась, расплатилась и вышла. Нельзя сказать, что она была сильно огорчена. Меньше всего сейчас ее волновала проблема детей. И все же на душу легла непрошенная тяжесть. Хорошо хоть тошноты, наконец, оставили ее в покое.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Ощущая дискомфорт и тянущие боли в нижней части живота, Катя решила провести остаток дня дома, полежать на диване, придти в себя. Спать не хотелось. Есть не хотелось. Телевизор включать тоже не хотелось. Она взяла телефон и, решив проверить свою память, никуда не заглядывая, набрала номер. Услышав знакомый голос, удовлетворенно улыбнулась. Память у нее действительно была что надо.
- Как тебе не позвонишь, ты все дома, - вместо «Bonjour!» укусила она. – А потом спрашиваешь, откуда у других деньги берутся.
- Кэтрин! Привет, язвочка! Только не говори, что ты опять в Париже!
- Не пугайся, mon ami. На сей раз я далеко и на ночевку напрашиваться не собираюсь. Так что можешь позволить ей домыться.
- Кому!?
- Ну той, что плещется в ванной.
- Да ну тебя, ей Богу!
- Ты хочешь убедить меня, что ты - евнух?
- Кэтрин! Не заставляй меня класть трубку.
- Ладно. Не буду. Тогда расскажи, как твои дела.
- Лучше некуда. А твои?
- Хуже некуда.
- Общий язык.
- Шутка. Что касается моих дел: Купила в Москве новую квартиру. Обставилась. А похвастаться некому. Но зато могу теперь дать тебе свой телефон. Если не передумал.
- Диктуй. Записываю. Мало ли. Может у меня тоже появится вдруг потребность сбросить на кого-нибудь свое плохое настроение.
- Однажды ты это уже сделал. До сих пор забыть не могу. А у меня, между прочим, всегда прекрасное настроение. Вот повесила в гостиной свой портрет, написанный акварелью на Монмартре. Сижу. Гляжу. Радуюсь.
- Я тебя, как никто, понимаю, - сочувственно вздохнул Андрэ. – Самому иной раз от тоски выть хочется.
Катя закусила губу. Прокол. Зараза, он чувствует ее на расстоянии.
- Как давно ты не был в Москве? – спросила она, чтобы переменить тему.