В начале апреля из Киева удалось вернуться двум слугам послов, сумевшим избежать пленения. Багрянородный услышал от них, что послов взяли под стражу и заточили в подземелье. В этот же день Багрянородный встретился с Лакапином и Константин поведал ему о том, с чем вернулись с Руси двое слуг. Выслушав Багрянородного, Лакапин с грустью сказал:
- Если они захватили наших послов, это значит, что бросили нам вызов и война неизбежна.
- Всё говорит о том. Но мне бы не хотелось, чтобы началась война. Ведь русы пойдут на верную погибель. - В Багрянородном давно поселилась уверенность в том, что, кто бы ни напал на Византию, будет повержен. - Одно скажу: для острастки надо взять всех торговых людей Руси и заставить их поработать во имя нашей победы. Других же русов пока не нужно беспокоить и причинять им страдания и ущерб. Они не несут вины за своих соотечественников.
- К сказанному тобой, Божественный, добавлю: всех русов, которые служат у нас в гвардии, следует отправить на встречу своих соплеменников с оружием в руках.
- Этого делать не стоит, преславный. Не будем уподобляться варварам. Надо только предупредить русов, чтобы они добросовестно служили нам. А уж если поведут себя по-иному, тогда и мы проявим жестокость, - заключил Багрянородный.
- Пусть будет так, Божественный.
Лакапин, будучи старше Багрянородного больше, чем в два раза, годясь ему в отцы, всё-таки признавал его верховодство на троне, не переступал границ соправителя, и потому между ними за долгие годы совместного правления никогда не возникало противостояния.
В суете и тревоге горожане столицы не заметили, как пришла ранняя весна. В марте всё ожило, зацвело. Радоваться бы жизни, но нет, над державой возникла угроза вторжения варваров-русов. Лишь немногие знали, что пройдёт ещё не меньше двух месяцев, как из устья Днепра появятся на морском просторе тысячи быстрокрылых судов. Об этом знали Никанор и священник Григорий. Как-то Багрянородный пригласил их на прогулку по весеннему парку Магнавра и, когда встретились, спросил:
- Вот вы, русы, скажите, когда из устья Днепра выйдут в Чёрное море ладьи князя Игоря?
Никанор плавал в половодье по Днепру и знал, что самая высокая вода приходится на середину апреля и если в эту пору не выплыть из Киева, то вряд ли удастся удачно пройти пороги на всех семидесяти верстах.
- Чтобы было понятно, скажу, - завёл речь Никанор. - Купцы выходят из Киева в день входа Господня в Иерусалим - шестого апреля. А если собирается большая рать, то она покидает Киев лишь в конце апреля. Из Новгорода, Пскова, Смоленска раньше дружины не подходят: там на реках ледоход завершается поздно.