— А я-то тут причем? — резонно, как ему показалось, спросил друга по несчастью Степан. — Твоя рация ты и виноват если что. Я вот, вообще на мотоцикле сейчас донесения развожу.
— Комбата слышал?! Вот! Все, мужик на взводе, ему сейчас все едино — снизу кроют, сверху бьют, дома вообще ситуация каюк. Ему все равно, кто сейчас виноват — лишь бы злость спустить на ком-то, — жарко продолжал шептать собеседнику Юрка. Он решил, для верности, добавить еще новостей с местной кухни:
— Как сумасшедший, спрашивает иногда — ноль или единица. Когда отвечают ноль — шибко злится. Сразу видно — свих мозга от всего этого.
Конечно, отвечал за радиостанцию Юрка, сдохла она в его дежурство, но в одиночку страдать ему ну никак не хотелось. В обычной ситуации они б даже пожалели командира, так как он у подчиненных считался правильным и на своем месте. Но события последних трех дней, обилие на передовой важного начальства, снующие везде «эмки», которые с броневиками охраны почти блокировали всякое движение по местным узким и непролазным дорогам, ранее душевного комбата довели до точки. Тут любой бы сдал, люди не из стали.
— Степ! Хоть посмотри что тут, ты же, все в батальоне говорят — самый головастый. Может, и придумаешь что? Ты же комсомолец! Идейный. Сам с «брони» соскочил, чтоб с завода на войну попасть. Комбат хоть чуток оттает, сам знаешь — он же не сволочь, давят его.
— Ладно, — махнул рукой Степан, давай посмотрю. — Авось сработаем машинку.
На столе перед радистом, кроме кучи инструментов, находилась в полуразобранном состоянии часть радиостанции 5-АК — приемник 5РКУ-2.
Рядом, почти целая, лежала «любимая» связистами «эрбушка-горбушка» в алюминиевом корпусе, или по-военному литеру — РБ (3-Р).
— И что ты тут химичишь? — донельзя удивился Степан, разглядывая при свете двух керосиновых «летучих мышей» эту свалку. — В чем проблема у приемника, можешь сразу сказать?
— Да в проклятых лампах, тудыть ее в качель, — страшно выругался радист. — Сдохла лампа в приемнике, резерва нет, вот и пытаюсь из запасной горбушки выковырять и вставить.
Степан задумчиво повертел на свету корпус «давшей дуба» лампы, оказавшейся довольно дефицитной сейчас — тетродом прямого накала СБ-112. Положил ее обратно на стол и стал вдумчиво разглядывать скромные запасы запчастей, которые были развернуты из кульков своим запасливым хозяином и явлены на свет на куске ткани. Было, так скажем сразу, небогато. Три 2К2М и одна, непонятно как оказавшаяся у радиста, лампа для все еще экспериментального миноискателя Кудымова — СО-243. Степан видел эти миноискатели у саперов и даже во внутренности заглянул.