Пробравшись в салон, Санаев-младший активировал ранее отключенный навигатор и замер, в предвкушении всматриваясь в его экран. Увы — за включением последовал поток бессмысленных символов: скобок, «звездочек», букв и цифр, образовывавших совершенно безумные комбинации. Затем вся эта вакханалия сменилась небольшой надписью, набранной совсем уж незнакомыми символами. Какими-то иероглифами…
— Что это? — спросила Руфь, заглядывая через плечо Артура.
— Я думал, ты знаешь, — ответил тот обескуражено, — вроде бы это и есть твой… еврит.
— Иврит, — сердито поправила девушка, — и-врит. Впрочем, какая разница, это все равно не он…
— А что? — не выдержал и вскричал Санаев.
— Какой-то инопланетный язык, — спокойно и даже как-то буднично ответила Руфь, — неземной алфавит. Вроде как спутники есть, сигнал идет, твой навигатор его принимает… но правильно интерпретировать не может.
— Вот как! Какие мы умные! — Артур рассердился, теряя терпение, — так может, подскажешь, что делать дальше? А то ни хрена…
— Вот что, голубки, — раздался и вклинился в их диалог третий голос, — хотите подсказок — их есть у меня.
Голос этот был хриплым и неприятным, каким-то сдавленным. Руфь и Артур почти синхронно обернулись и встретились лицом к лицу с его обладателем. Тот стоял снаружи, поблизости от машины, и держал в руках пистолет.
— Значит так. Вы падаете и утыкаетесь мордой в землю, — сказал человек с пистолетом, — не упадете сами — я вам помогу. Так что лучше… сами.
* * *
В отличие от Руфи и Артура, Георгий Брыкин отнюдь не растерялся, оказавшись не на городской улице, а посреди ночной степи. Удивляться было некогда, как некогда было гадать «на кофейной гуще». И то и другое было чуждо практичному мозгу Хриплого; гораздо важнее для него было оценить столь резко изменившуюся обстановку. Ну и конечно, определиться со своими дальнейшими действиями.
Перво-наперво Брыкин осознал то обстоятельство, что города больше нет. Для него — нет. А значит нет даже тех, достаточно условных и мягких норм поведения, которых он до сих пор вынужден был держаться. Хищник (даром, что двуногий), оказался на природе, и отныне подчинялся лишь ее законам.
Глаза Хриплого быстро привыкли к темноте. В значительной степени этому поспособствовал и источник света в паре сотен шагов от него. Этот источник, а также донесшийся крик, Брыкин интерпретировал, как и подобает хищнику.
Рев загнанной добычи!
Достав из кармана пистолет, Хриплый не спеша направился «на огонек», то есть к «Хаммеру» Артура Санаева. Правда, в отличие от своих четвероногих собратьев, он не собирался никого убивать. В этом не было необходимости, тем более что жертвы оказались на редкость покорными и беззащитными.