Обоим категориям любителей крови издревле приписывали множество злодеяний. Древние вавилоняне верили в демоницу Лилит, которая по ночам прилетала к колыбелям младенцев и пила их кровь. В еврейских преданиях Лилит стала первой женой Адама, прекрасной и порочной, — похоже, ее объединили с другим духом, суккубом, который, являясь по ночам к мужчинам в образе красивой женщины, отбирал их сексуальную энергию, которая, как и кровь, воплощала в себе жизненную силу. У древних греков было немало легенд о том, как умершие возлюбленные приходили к юношам, похищая их жизнь, — одну из них пересказал Гёте в "Коринфской невесте". У тех же греков возникли легенды о духах и женском обличье, которые по ночам пили кровь людей, большей частью младенцев. Их называли ламии, ампулы, стриги — последнее слово в современной Италии означает ведьму, а в Румынии вампира (strigoi).
Но все эти существа были бесплотными духами, лишь для вида принимающими людской облик. Вера в оживших мертвецов, прежде бывших обычными людьми, пришла в античный мир из других краев — прежде всего, с севера Европы, от суеверных кельтов и германцев. Записывать истории о них начали еще в раннем Средневековье: так, в 1031 г. на церковном соборе в Лиможе рассказали, что тело некоего отлученного от церкви рыцаря каждое утро находили далеко от его могилы. О таких же случаях говорится в "Истории английских королей" Уильяма Ньюбургского (1196) — когда в округе начинали пропадать или неожиданно умирать люди, местные жители первым делом шли на кладбище. Вскрыв гроб какого-нибудь нечестивца или колдуна, его, как правило, находили неразложившимся и румяным, с губами, испачканными свежей кровью. В этом случае труп следовало проткнуть мечом ("холодным железом", которого боится нечисть), а потом сжечь и развеять по ветру.
В Англии таких мертвецов называли cadaver sanguisugus (кровососущий труп). В Венгрии использовали более емкое название — "вампир", происходящее, по мнению ученых, от славянского "упырь". Упыри, правда, были не ожившими мертвецами, а духами людей, погибших неестественной смертью, — это доказывает, что обе категории по-прежнему четко не разграничивались. В польском и чешском языках вампира до сих пор называют "упырь". В Греции кровососов прозвали тоже славянским словом "вриколак" (вурдалак), означающим нечто другое — оборотня, получеловека-полуволка, тоже страдающего неумеренным аппетитом к крови. В Румынии вампир — "стригой" или "морой", в Болгарии — "полтеник", в Хорватии — "кошкима", в Албании — "кукути", у цыган — "мулло". У немцев был свой вампир — "ночной жеватель" (Nachzehrer); считалось, что он, лежа в могиле, непрерывно жует, насылая на живых чуму и другие болезни. Чтобы усмирить предполагаемого вампира, его рот набивали камнями.