Он нежно повернул ее обратно на правый бок, лицом к огню, а сам расположился прямо за ней. Хотя нахал не касался ее, их разделяло столь ничтожное расстояние, что явственно ощущалось тепло, исходящее от его тела.
- Просто закрой глаза и засыпай, - произнес он, и его дыхание шевельнуло волосы девушки.
Как будто она могла заснуть, вся трепеща от разливающегося внутри жара! Она никогда не чувствовала себя настолько живой. Сна не было ни в одном глазу.
Мэгги ощущала Брейдена каждой частичкой своего тела. Затылком - мягкое ритмичное мужское дыхание. Спиной - его тепло, проникающее буквально насквозь. А еще - и это было хуже всего – она чувствовала его сердцем, в котором поселилось ощущение безопасности, вера в осуществление несбыточной мечты.
При этой мысли у Мэгги перехватило дыхание.
Невзирая на жившую внутри долгие годы боль, ей захотелось насладиться нынешней ночью. Притвориться на один краткий миг, что этот красивый мужчина принадлежит ей, и они возлежат вместе, как влюбленные.
Отдавшись этой мысли, Мэгги попыталась расслабиться. Но это было так же невозможно сделать, как и заснуть.
Рассердившись на себя за глупые грезы, она подложила руку под голову и решительно закрыла глаза.
Через несколько минут рука затекла, потеряв чувствительность, чего нельзя было сказать об остальном теле, в котором все ощущения были до крайности обострены.
Не желая показывать Брейдену, насколько он взволновал ее, Мэгги скомкала край пледа и пристроила голову на это подобие подушки.
Теперь заболело плечо.
Ворочаясь и так и эдак, она пыталась устроиться поудобнее. Все бестолку.
Когда девушка уже смирилась с предстоящей бессонной ночью, горец вдруг коснулся ее руки и прошептал:
- Прислонись ко мне.
При этом он притянул ее ближе, прижав спиной к своей груди.
Она хотела возмутиться. Нет, она должна была возмутиться, но не смогла. Уж слишком ей было сейчас хорошо. Неохотно откинувшись на его грудь, Мэгги с удивлением поняла: так гораздо удобней!
Голова ее лежала теперь не на твердой земле, а на сильном мужском плече – лучшей из подушек, хоть тело Брейдена и напоминало сталь.
Смежив веки, Мэгги наслаждалась греховным ощущением объятий Брейдена и его пряного мужского запаха. Он буквально обволакивал ее своим присутствием, проникая в самую глубину души.
А сон по-прежнему к ней не шел.
И что еще хуже, было ясно, что Брейден прекрасно понимает, как она напряжена. Она чувствовала, что он смотрит на нее, хотя и упрямо держала глаза зажмуренными.
Девица посмелее не стала бы лежать, не шевелясь, в таких нежных объятиях мужчины своей мечты. Но Мэгги не знала, как себя вести.