Только что впереди расстилалась однообразная тьма, и вдруг она запестрела искрами. Это из-за края леса показались освещенные окна изб и костры, разложенные прямо на деревенских улочках. Похоже было, что в Затеряевке стоял большой воинский отряд, и у Лидии дрогнуло сердце.
— Ну, теперь ждите меня здесь, да смотрите, никуда не отходите, не то я вас не сыщу в темнотище-то, — сказал Кеша, и Лидия кивнула в ответ. Но тотчас спохватилась, что ему не видно, и добавила:
— Да, но ты уж поскорей возвращайся.
— Скоро буду, — пообещал Кеша и канул во тьму.
И снова ждать…
Между ними все уже было обговорено и условлено, никаких обсуждений не нужно было. Лидия знала, что от нее требуется сейчас только терпение, но оно-то как раз и не было никогда сильным свойством ее натуры.
А все равно придется скрепиться и ждать! И ни о чем не думать, потому что от беспокойных, смятенных мыслей только хуже становится!
Или пан, или пропал. Или удача, или…
Не должно быть никакого или! Слишком многое зависит от удачи!
В самом деле?
«А если бы мне сейчас предложили вернуться? — вдруг подумала Лидия. — Кто предложил? Ну, не знаю… ну, если бы я поняла, что у меня есть возможность все бросить и вернуться? Как бы я поступила?»
Она задумалась.
Нет. Кеша один не справится. Ирина может погибнуть.
Стоп. Но она же не погибла в том, другом прошлом, которое так благополучно протекало без вмешательства в него Лидии Дуглас! Ирина выжила и прожила много лет, и от нее остались Библия с печальной надписью и обрывок письма с намеком на убийство Алексея, и картина ее крепостного художника Ильи Фоминичнина, и ключ от комодика fêve…
«А кто знает, может, она потому и выжила, что я ей на помощь пришла!» — запальчиво, словно спорила с кем-то, подумала Лидия.
Ой, не надо, не надо углубляться в такие невероятные глубины временных петель, не надо этой фантастики! Было, есть, будет, могло быть, не могло быть… Какое это имеет значение? Никакого. Существует ситуация под названием «сейчас»: лес, темнота, тревога, страх, ожидание… И только это имеет значение!
На самом деле ожидание длилось не столь уж долго, но Лидии казалось, будто миновало несколько часов, пока не послышался тележный скрип, а потом снова — уханье совы.
— Эх, да и темнота, хоть глаз выколи! — прозвучал голос Кеши. — Где вы, барышня?
— Здесь, здесь!
Кеша помог ей слезть с коня и привязал его к дереву. Рядом поставил своего. Глаза Лидии за это время немного привыкли к темноте, и она различила очертания телеги, на которой была навалена гора сена. На этой телеге приехал Кеша.