Известны два хороших выхода из этой шоковой ситуации.
Во-первых, действие (любое и в любом направлении, поэтому организация рейдов, дежурств, самообороны была весьма терапевтична). А вот мобилизация властных структур для охраны конюшни, из которой лошадь уже увели, как и попытки на них возложить основную ответственность, помогали мало и. кстати, рейтинга Лужкову не прибавили.
Во-вторых, построение субъективной линии будущего не по точкам предсказуемых и пугающих событий, а на основе ценностей и убеждений. То есть опорными точками на линии будущего окажутся слова-символы, знаменующие нечто особенно важное для людей в сложившихся обстоятельствах. Например: «Бандит должен быть уничтожен» («Надо – и в сортире замочим»), «Карфаген должен быть разрушен». Второй путь гораздо сильнее первого.
В эпицентре взрыва (социально-психологическая реабилитация учеников средней школы № 543, Каширское шоссе, 6)
Наша работа по социально-психологической реабилитации в школе № 543 началась через несколько дней после взрыва. Помимо специалистов, в ней участвовала группа студентов, прошедших специальную подготовку (обсуждение на «фокус-группе», восстановление собственной линии времени и усиление ресурса безопасности, а также элементарная подготовка в арттерапии – психологический метод снятия страхов у детей с помощью рисования).
С чем мы столкнулись в самом начале?
Школа стоит фактически на братском кладбище. Адрес школы тот же, что и у взорванного дома. На месте дома – ровная площадка, на которой постоянно лежат венки, цветы; рядом собираются родственники и зеваки. Недавно был перед окнами первых классов поставлен большой деревянный крест. За взорванным домом открылась гора, которую раньше полностью скрывал дом; у многих появилось ощущение нереального пространства.
Большинство детей и учителей начальной школы живут в соседних домах и были свидетелями ночного взрыва.
Погибли семь детей – учащихся этой школы и еще около десяти бывших учеников. При входе в школу в глаза бросалась огромная траурная доска темно-ссрого цвета с именами учеников и словами: «Для них остановилось время» (!). (В дальнейшем, по рекомендации психолога, шоковая траурная доска была заменена на другую, где акцент делается на светлую память о детях и которая выполнена в теплых тонах, цвета золотистого дерева.)
Групповые занятия с учителями показали, что линия времени у них поражена в семидесяти – восьмидесяти процентах случаев и, как и у наших студентов, напоминает сложенную гармошку. Восстановлению линия не поддавалась, пока не были найдены личные ценности для каждого. Но самым тяжким оказалось поражение цвета. Все сто процентов учителей свое внутреннее состояние видели глубокого черного цвета и в шипах и колючках. Психотерапевт, много работавший со страхами, ни разу в своей практике с подобным не встречался.