— Да, — кивнул я.
— Значит, Корриган ни разу не видел рукописи и, уж конечно, её не читал, и его признание — ложь. И письмо это только подтверждает, — постучал по страницам Вульф. — Здесь говорится, что все экземпляры рукописи уничтожены, как сказал ему Дайкс, что рукописи больше не существует, и Корриган этому поверил. И, должно быть, поверил до конца, ибо иначе он вряд ли решился на убийство двух женщин, и когда пришло письмо от миссис Поттер, в котором она сообщала о появлении литературного агента с экземпляром рукописи в руках, он должен был бы заподозрить ловушку и действовать совершенно по-другому. Что скажете? — Вульф повернул руку ладонью вверх.
— Я бы тоже должен был понять это сегодня утром, — прохрипел Кремер.
— Значит, вы не верите ни единому слову из его признания? — спросил Фелпс.
— Вы утверждаете, что Корриган на меня не доносил? — удивился О′Мэлли.
— Отвечаю вам обоим: «Нет». Но признание, в котором содержится явно ложный и вместе с тем столь значительный факт, утрачивает всякое основание считаться достоверным как в отношении его содержания, так и в отношении его авторства. Письму можно доверять только в той его части, которая перепроверена полицией. Например, мистер Кремер установил, что анонимное письмо в суд было действительно напечатано на машинке в «Клубе путешественников», что Корриган имел доступ к этой машинке и пользовался ею, в то время как все прочие этой возможности не имели. Поэтому я полагаю эту часть его признания, а также рассказ о поездке в Калифорнию достоверными, но все остальное и уж, во всяком случае, то, что он сам является автором письма, подлежит сомнению. Это письмо написано не Корриганом.
— Почему вы так решили? — в унисон воскликнули две женщины. Впервые они решили пискнуть вслух.
— Если Корриган не знал содержания рукописи, а он не знал, зачем ему было убивать людей? Причина непонятна. Если же он никого не убивал, зачем ему в этом признаваться? Нет, письма он не писал.
— Он покончил с собой? — вдруг выпалила миссис Адамс. Она постарела на десять лет, хотя и на самом деле была уже отнюдь не первой молодости
— Не думаю. Если бы покончил, значит, мне звонил он, предложил услышать выстрел и сказал, что отправил письмо, имея в виду вот это самое…
— Подождите? — встрепенулся Кремер. — Он сказал, что послал вам письмо?
— Да. Я умышленно упустил этот факт из своего донесения вам, потому что не хотел, чтобы мою почту перехватывали. Он так сказал. Мистер Гудвин слышал его слова. Арчи?
— Да, сэр.
— А поскольку он этого письма не писал, то вряд ли мог сказать мне, что отправил его. Нет, мадам, он себя не убивал. Можем теперь поговорить об этом, если, конечно, ни у кого из вас нет желания оспорить моё утверждение о том, что Корриган не писал этого признания. Желания ни у кого не было.