Теплые, очень большие мужские руки взяли ее ладони, и Альбумена медленно подняла взляд, стараясь быть похожей на спящую.
- Ангел мой, - прошептал мужчина и, протянув руку, коснулся ее щеки. Альбумена смотрела в его лицо. Он выглядел лет на двадцать пять. Зеленые глаза, русые волосы с рыжиной, светло-серые крылья. Она спокойно ждала. Опустив глаза, вновь затеребила куклу.
- Это ты или не ты? - спросил мужчина нечто странное и поднял ее подбородок.
Он переместил ее. Альбумена опустила глаза, осматриваясь из-под ресниц. Не спальня, гостиная.
- Посмотри на меня.
Мужские руки очень мягко обхватили ее голову, заставляя поднять лицо, посмотреть в глаза. Он пытался ее гипнотизировать. Альбумена поняла, что игре конец. Этого она уже не сыграет, ведь ей никак не узнать, что именно он хочет ей внушить. Повелительница стихий осторожно отстранилась и вернула себе обычную внешность. Мужчина вздрогнул всем телом и отшатнулся. В его глазах отразилось изумление, почти шок.
- Вы арестованы, - негромко произнесла повелительница стихий и, уверенно посмотрев ему в глаза, переместила в кабинет Бьякки.
18.
- Я вам уже тысячу раз объяснил. У меня не было пошлых намерений. Эта девочка... Альбумена была очень похожа на мою дочь. Это единственная причина, почему я забрал ее.
Подозреваемый был явно измучен, но с маниакальным упорством стоял на своем. Допрос длился уже более четырех часов. Яльсикар посмотрел на Уорда, и тот сменил его, усаживаясь напротив задержанного. Шон помогал ему, время от времени подключаясь, чтобы Бьякка мог передохнуть. Потом вопросы задавал Лей. Они планомерно изматывали преступника, пытаясь то запутать его, то запугать, то просто взять измором. Но что-то шло не так. Яльсикар давно не помнил столь утомительного допроса в своей практике, который при этом не давал бы никаких результатов.
Задержанный - дизайнер Марин Ка Лье. Лей за считанные минуты подобрал тысячи килобайт информации о нем. Оказалось, этот человек беспрестанно мелькал в светских хрониках и новостях моды. Яльсикар в самом начале допроса с досадой изучал восторженные материалы, в пол-уха слушая, как Шон задает вопросы. Ему бы такую любовь публики, какой пользовался этот модельер, мрачно размышлял Бьякка: вот чем надо заниматься - шить нарядные платьишки и радоваться жизни, тогда все тебя будут любить. А не копаться в дерьме, получая в награду за каждое раскрытое преступление очередную порцию "разоблачительных" материалов.
Впрочем, Яльсикар знал, что платье сшить бы не смог. Пару месяцев назад от его рубашки оторвалась пуговица на работе, когда он слишком резко дернул воротничок. В восьмом мире, где приделать ее "по щучьему велению" не получилось бы. Пришлось пришивать. Исколов все пальцы, он все-таки справился с этой задачей, но лучше бы за это время парочку преступлений раскрыл. Каждому, как говорится, свое.