— Представьтесь, будьте добры, — добавил он шепотку недовольства в голос.
— Мою госпожу зовут Джейн Теннет, — сохранил спокойный тон гость, не соизволив представить себя и служанку.
— И чем же недовольна ваша госпожа? — Ректор вздохнул поглубже, набираясь терпения.
Стоило услышать имя, как ситуация стала кристально понятной, начиная от причин недовольства, завершая доводами, которые ему сейчас приведут и от которых он отмахнется регламентом академии. Не его проблемы. Они сами приняли решение.
— Легкомыслием, — отозвался юноша и соизволил пояснить: — Госпожа ознакомилась с программой обучения нового спецкурса. Согласно ему, госпоже не полагается персональных учителей, занятия будут проходить совместно со старшими группами.
— Легкомыслием было изучать программу после подписания бумаг, — отмахнулся ректор.
— Дело не в самой программе, а в контрактах персонала, с которыми нам также разрешили ознакомиться, — словно успокаивая, мягко поведал гость. — Вот где истинное легкомыслие.
— То есть? — встревожился ректор.
— Вам известно гораздо лучше моей госпожи, что преподаватели не имеют права проводить занятия старших курсов среди тех, кто не получил должных знаний на предыдущем.
— Это положения устава академии, а не личные контракты, — поправил парня ректор. — Внесем изменения, разрешающие преподавание. Ничего сложного.
— Чудесно, — расцвел улыбкой юноша. — Моя госпожа совсем не хочет быть причиной нарушений.
Ректор коротко кивнул и поднялся из-за стола, намекая на завершение разговора.
— Но моя госпожа сожалеет, что эти достойные господа все равно умрут, — вздохнул гость, не торопясь подниматься с кресла.
— То есть? — насторожился ректор.
— Несмотря на ваше разрешение, магический контракт призван карать за умышленное нанесение вреда ученикам. Одним из видов такого вреда как раз и является урон от опасных практик, причиненный не в процессе преподавания по программе курса или уже пройденному материалу. Проше говоря, если ученика первого курса пустят на занятия четвертого, как нас, например, и он там получит серьезную травму, то академии придется искать нового преподавателя. Именно столь легкомысленное отношение к жизни уважаемых учителей и привело мою госпожу в ярость. Моя госпожа совсем не хочет смерти каждого, кто станет с нею заниматься. А ведь иначе и не выйдет — магия весьма опасна, как и написано в документах, что подписала моя госпожа.
— Заладил ты со своей госпожой, — рыкнул ректор, нащупывая рукоять ящика с заветной бутылкой. После пары глотков стало легче.
Как он смог упустить? Пьяный дурман застилал разум, скрывая в своей пелене верные ответы. Неожиданно пришла другая мысль: а если вся эта затея с новым курсом нацелена вовсе не на молодых аристократов, а на него лично? Лишить сильнейших и опытных магов, которые будут дохнуть, даже не осознавая почему. Сколько человек умрет, пока очевидное этому молодому наглецу станет понятным для него, ректора? Смерть обычного служащего породила целую волну скандалов, которые до сих пор аукаются академии, — страшно представить, что будет, если из-за контракта погибнет преподаватель! Многие знают текст контракта, знают причины, по которым он может убить, и раз в этом случае не будет трупа ученика, то неизвестно, что придет им на ум, какие мерзости они станут думать об учителях и академии? Скандал такой величины был способен смахнуть самого ректора с его места, перечеркнув все амбициозные планы на будущее. Такого нельзя допустить, проблему надо было решать. Трое перед ним даже не представляли, как мало их отделяет от гибели в данный момент. Ректора не сдерживают магические контракты, а от иных заклятий не остается даже пыли. И все же, раз он такой умный…